Пролог
Урсула Бёрнетт была на редкость предприимчивая и удачливая особа. Еще бы, ведь в ее прекрасном возрасте она имела двух прехорошеньких дочерей на выданье и не имела мужа, будучи безутешной вдовой когда-то успешного торговца и мануфактурщика. Семья Бёрнетт до сих пор не бедствовала: производство не стояло на месте. Их завод магических штучек для красоты приносил неплохие доходы, не так, конечно, как в былые годы, но все же, этого было достаточно. Достаточно именно в той мере, что давала матери двух девиц финансовую свободу и позволяла ей не гоняться за новыми мужьями, а именно не поощрять достопочтимых охотников за приданным. Деньги и вдовство подарили ей право быть свободной, красивой и независимой.
Кое-что всё-таки омрачало ее существование – в их городке, небольшом ***инске не было подходящих кандидатов в мужья для ее чудесных дочурок. И дело не в том, что пришлось бы делить отцовское наследство (миссис Бернет желала своим чадам любящих и любимых мужей), а в том, что немалые мужнины деньги надлежало отдать в руки и кошельки только надежных молодых людей, соответствующих ее семье по статусу и достатку (а лучше превосходящих!). Говоря проще, детей своих она любила и за местных глупцов выдавать не хотела. Честно стоить упомянуть, что был в их городе привлекательный молодой человек, мистер Джонсон, сын градоначальника и по совместительству владельца нескольких шахт, от того его денежное содержание было предметом зависти многих горожан; и он даже уделял должное внимание Агнесс и Софи, но к сожалению, прелести Селесты Вильнюс, дочери дрожайших соседей семьи Бёрнетт, всё же несколько пересилили. В общем, объект был навсегда утерян из рамок доступности, а годы неумолимо прибавляли по одному, так что пришлось мадам всерьез задуматься о переезде в столицу, ведь ее родной городок увы мало походил на изобильное озеро для ловли женихов, скорее на болотце, а вот в столице было где разгуляться.
Естественно, Миссис Бёрнетт отчетливо осознавала небывалый уровень конкуренции в самом большом городе страны, но всё же надежды и мечты тешили ее самолюбие, тем более некое превосходство она все же понимала: сочетание красоты, ума и денег позволяли ее дочкам иметь неплохие ожидания по поводу успешного замужества.
Итак, в один из прекрасных дней было задумано решить это уже безотлагательное дело переездом на летний сезон к двоюродному дядюшке миссис Бёрнетт по супругу, столь удачно обосновавшемуся в столице на одной фешенебельной улице (из писем подруги, а жена дяди была для нее именно подругой, наша героиня поняла, что окружают их родственников в этом районе достаточно уважаемые люди). И вот, покидая дом, вдова, в последний раз обернувшись на особняк, полный воспоминаний, вздохнула, отгоняя непрошенные слезы, вдруг резко развернулась, приняв самый решительный вид и лихо заявила своим двум прекрасным дочуркам, идущим за ней и щебечущим об ожидавших их изменениях в жизни, а возможно самой себе:
