Славный парень Уолтер… каким человеком он был! Верным другом, преданным товарищем. Настоящим героем для будущего поколения, гордостью для прошедшего. Искренность души Уолтера можно было бы сравнить с радостью осознания выходного дня. Помноженной в десять раз.
Уолтер знал много альковных секретов шеф-поваров, и, словно сынок богатого менеджера по продаже дверей – богатство этого гипотетического менеджера обусловлено нежеланием людей трудиться, которое, к слову, не было присуще Уолтеру – получал бесплатный ужин.
Бывало, заходит Уолт, верный друг, списочек кладет на стол. А там – черным по белому, как любил Уолт – написано: «Сегодня, Густав, я предпочту омара, запеченного под соусом Бешамель». Чуть дыша, Густав, земля ему пухом, начинал готовить.
Кто такой Густав? Повар. Повар, готовящий когда-то самому Уолтеру! Густав, бывало, приходил домой и, почесав щетину и порезав пальцы – проклятье поваров, поверьте, во многих профессиях есть такие вот штуки – закатывался на кроватку, прижимая жиром свою жену. А утром, как не бывало, опять чешется и, оставляя в усах крошки из-под хлеба, выдвигается на работу, не удосужившись поцеловать жену. Да что там поцеловать! Чмокнуть. Он ее даже не чмокал.
Любил Уолтер травку. Ну, знаете, ту, которую курят качки с золотыми цепями, попивая виски в своих мерседесах. У Уолтера, как и у любого уважающего себя и уважаемого другими человека, собственно, был свой поставщик – мелкий Фрэдди.
Ничем не примечателен был Фрэдди. Красоты в нем просто не было, а душевные качества людям не свойственны. Когда он проходил мимо красивой девушки и, само обаяние, выпячивал зубы в белоснежной улыбке – зубы Фрэдди, точно стрелы полуголых раскаченных варваров пронзали сердца всех встречных людей – то, разумеется, женщины в страхе убегали, принимая Фрэдди за маньяка, пришедшего из фильмов джалло. «Водолей» смотрели? Тогда понятно, что Фрэдди своей улыбкой делал.
В общем, Фрэдди – не Уолтер. Значит, урод. Фрэдди – не Густав. Значит, бедняк. Так что же он забыл здесь? К чему упоминание этого растамана – все знают, что Фрэдди белее Натаниэля Бедфорда Форреста, тем не менее, культурная апроприация дает нам право называть Фрэдди растай без угрызений совести – спросите ли вы меня? Короче, этот урод мочканул Уолтера.
