Чертовски свежий, чуть леденящий спросонья каждого воздух до самого потолка наполнял комнату. Часы на стене показывали полдень – глаза открыты и направлены в потолок.
Он любил так просыпаться. В таком пробуждении ощущалась связь с историей да и тем более связь с предстоящими приключениями. За дверью поскрипывал пол – видать, бабушка тоже пробудилась ото сна и начала орудовать на кухне. Вставать не хотелось.
Какое же это необыкновенное место – дача!
Он лежал, укутавшись в белое ватное одеяло с каким-то серым от стирок и времени клеймом – очередной какой-то ГОСТ и «сделано в СССР», и, конечно, цена в 3 копейки. Поразительно свежо соображалось.
Он высунул уже и нос, и плечи из-под одеяла, давая почувствовать своему измятому за ночь телу ледяную свободу. Казалось, он вот-вот выдаст какой-то «брррр», поёжится и спешно начнёт натягивать на себя свою остывшую одежду, но нет, он был не из таких, не из людей слабых духом, он был тот, что всегда непременно идёт напрямик – резко, умело и неряшливо сбросив с себя согретое ночным сном одеяло, он опустил свои чуть худощавые ступни на бордовый цвет линолеума, смачно, словно бы проверяя наличие всех своих органов и конечностей, потянулся и неспешно, ни капельки не дрожа, стал надевать свою свежую от утреннего холодка тельняшку, а затем и шорты. На голове творилось черти что, зато в голове все было готово к новым свершениям.
За стеной начали утренний бой часы – он с некоторым легким восторгом подсчитал десять ударов и, подняв глаза на деревянный ящичек с циферблатом над своей кроватью, подумал: «Весь дом наполнен временем, а у меня вечный полдень – я уже навсегда опоздал на занятия, зато никогда в жизни не просплю обед. Выходит, я буду всё время сыт да ещё и свободен от протирания своих штанов где-нибудь в каком-нибудь классе. Хорошая сделка!»
Вообще, учиться ему нравилось – порой он даже воспринимал явление «учёба», как некоторый спорт или даже испытание, подброшенное судьбой, но от этого менее привлекательной, она, разумеется, не становилась. Он не был зубрилой, просто информация сама забиралась в подкорки его памяти и периодически всплывала в его голове.
