О чем мне не успел рассказать дождь
Женщины любят задавать глупые вопросы. Номер один в моём личном рейтинге: «За что ты меня любишь?» Я давно научился отвечать правильно. Понадобилось всего-то два развода, три пощечины, пять небольших истерик и один разбитый сервиз. Теперь, когда состоящая со мной в отношениях женщина задаёт мне этот бессмысленный вопрос, я нежно беру её за руку, смотрю ей прямо в глаза и как можно проникновеннее отвечаю: «За то, что ты есть, родная».
Объятия, поцелуи, горячий шёпот признаний, слёзы умиления. Скучно. Грустно. Противно. Но держу марку. Потому что потерпеть нужно совсем немного – чуть позже в ванной буду долго смотреть на своё отражение в зеркале, умываться и печально подмигивать самому себе. Так уж устроены женщины, что поделать. Хотят, чтобы мы говорили им о мифической любви.
Но была одна женщина в моей жизни, про которую я точно могу сказать, что любил её. И знаю, за что.
Она была смешная. Могла внезапно остановиться посередине дороги и, задрав голову, начать с умным видом пересчитывать облака. Подруга съедала пять порций мороженого подряд, а потом уверяла меня, что благодаря наставлениям своей подруги из Индии и её специальным мантрам, не получила ни единой калории. Обожала смотреть на закат, рассуждать о числе пи. А ещё она любила черешню. И меня.
Мы познакомились на первом курсе института. На скучных лекциях я любовался её изысканным профилем. Любимая замечала это, в её глазах загорались озорные огоньки. Она манила меня к себе, а когда я наклонялся к ней так близко, что наши головы соприкасались, начинала отстукивать на столе пальчиком азбуку Морзе. Тайные послания: программу на вечер, признание в любви или просто набор несуществующих слов. Но чаще она сообщала: «Мы вместе навсегда». И добавляла: «До самой смерти». А когда я хмурился, смеялась: «Я сообщу тебе о своём уходе».
Но мы не верили в смерть. Молодость опьяняла и кружила голову. Красотой нашей пары восхищались, да и мы ей упивались, теряли голову от поцелуев. И после лекций спешили навстречу сияющему над нами солнцу.
А когда шёл дождь, и маленькие капельки барабанили в окно, мы целовались под теплым пледом, забыв обо всем на свете. Иногда любимая внезапно отстранялась, особенным жестом прикасалась к моей щеке и, поворачивая голову к окну, с заговорщицким видом кивала на стекло:
