Глава 1. Небесная благодать для Рагнарёка
В романе использованы мифы и легенды Древней Индии, Древней Греции, финно-угорских, славянских, северогерманских народов и нартский эпос, а также данные археологических раскопок в Волго-Окском междуречье, Российском Черноземье, на Южном Урале и Северном Кавказе.
* * *
2147 год до Р.Х., последний день месяца лисы по северному календарю (24 января)
* * *
Ночь царила над миром. Тихая, искрящаяся хрустальными звёздами и холодеющая бесконечными снегами. Даже собаки в стойбище присмирели и уснули, не тревожа больше лаем своих хозяев.
Вокруг обширной площадки для общего сбора полукругом, разомкнутым в сторону леса стояли девять больших чумов. В крайнем справа у пылающего ярким пламенем очага молча сидели и занимались обычной для зимы кропотливой работой три человека. Точнее занимались этим двое. Пожилой мужчина ладил силки на зайцев, а крепкая ещё старуха чинила поношенную парку. Молодая стройная девушка не делала ничего. Она просто сидела у очага, обратив лицо к огню. Веки её были опущены. Она будто бы дремала. Но что-то в этом было неправильное. Уж слишком глубоко веки вдавались внутрь глазниц, делая красивое молодое лицо слегка пугающим.
Вдруг девушка насторожилась и, не открывая глаз, повернула голову к выходу.
– Что-то случилось, Фарна? – напрягся мужчина, кладя руку на лежащий рядом увесистый каменный топор.
– Она пришла, – без всяких эмоций произнесла девушка.
– Кто Она? – удивлённо спросил мужчина с ужасом наблюдая, как сами собой развязываются шнурки, крепившие полог закрывавший дверной проём.
– Богиня огня, – проговорила Фарна и, всё также не открывая глаз, чуть громче обратилась в сторону входа. – Милости просим, о, бессмертная. Войди в наше жилище, семиязыкая Най-эква.
– Защити меня пресветлый Митра, – прошептал мужчина, поднимаясь на ноги, но не выпуская из рук каменного топора. – А разве у огня есть богиня?
– Конская башка, – прошипела, пихнув его локтем, уже вставшая старуха, – залезь под хвост собаке и молчи там, а то ещё опозоришь весь род. Это же не наша богиня. И положи топор на землю. Неровен час, что недоброе подумает.
– Мама, а… – попытался у неё выяснить ещё что-то мужчина, но замолчал, потому что в этот момент шнурки наконец-то развязались, полог сам собой задрался вверх, пустив в чум холод ночи и облачко мелкой снежной пыли. Огонь в очаге резко вспыхнул и вернулся в прежнее состояние.
