В комнате было холодно, темно и страшно. Что это за помещение, как она здесь оказалась и кто привел ее сюда, девушка не знала. Она вообще практически ничего не помнила – даже собственного имени. Но подозревала, что раньше, до жуткой комнаты, она где-то жила, чем-то занималась, с кем-то общалась. Но все странным образом изменилось. Теперь не существует никаких воспоминаний о том, каким она была человеком. Теперь есть лишь эта комната, пустота и мрак. И еще боль. Тупая, ноющая боль в голове, острая и режущая – в руках и ногах. Боль никогда не прекращается, она только усиливается, стоит лишь сделать малейшее движение. Поэтому лучше не двигаться. Молча сидеть и смотреть в темноту.
Временами боль в голове становится настолько сильной, что заставляет девушку закрыть глаза и провалиться в небытие. Может, в сон, только сон очень болезненный и неприятный. Ей ничего не снится, по крайней мере, она ничего не помнит. Просыпается тоже от боли, и тогда начинает кричать. Только ни звука не вырывается из ее рта. Похоже, она немая, раз не умеет ни говорить, ни кричать. Может, она всю жизнь здесь провела? Нет, она в это не верит. Странная, непонятная и кошмарная жизнь получается… И очень хочется пить и есть, в горле давно пересохло, а желудок сводит болью.
Во время очередного приступа головной боли она снова падает в пустоту. Закрывает глаза, а открывает от звука приближающихся шагов. Дверь в комнату открывается – она на секунду видит свет, но он тут же пропадает. Кто-то подходит к ней, она чувствует, как незнакомец что-то делает с ее лицом, ощущает резкую боль. Потом – какие-то манипуляции с руками. Она уже не чувствует своих пальцев, как будто их не существует. Глухой, хриплый голос произносит:
– Ешь и пей.
Ей в правую руку что-то дают – она подносит ко рту стакан с водой и жадно пьет. Потом откусывает кусок хлеба, быстро жует его, боясь, что хлеб сейчас отнимут. Но из-за долгого отсутствия еды ее желудок словно связывается в тугой комок, к горлу подступает тошнота. Ее рвет.
По щекам текут слезы отчаяния, страха и обиды. Незнакомец забирает у нее хлеб, спрашивает:
– Вспомнила, кто ты такая? Отвечай!
Но она продолжает безмолвно рыдать.
В этом году лето выдалось прохладным и дождливым. На дворе – июль месяц, а погода жителей Тарасова радовать упорно не хотела. Изредка солнце выглядывало из-за туч, скупо светило на серые улицы и пряталось снова за тяжелые облака. Временами моросил дождик, унылый и противный, навевающий осеннюю меланхолию. Город казался погруженным в затяжную депрессию, люди кутались в куртки и не расставались с зонтами.
