Майский запах сирени и жасмина окутывал пробуждающийся весенний мир, легкая утренняя дымка нежным флером стелилась над теплой землей. В аккуратном садике, возле старого, но крепкого дома, стоял молодой человек лет 17-ти. Юноша был невысокий, коренастый, с почти бронзовой кожей, глубоко посаженными темно-синими пронзительными глазами и гладкими зачесанными назад черными лаковыми волосами. Его брюки, закатанные до колен, обнажали крепкие сильные ноги человека, привыкшего к тяжелому физическому труду. Босыми ступнями юноша погрузился по щиколотку в рыхлую почву, в мускулистых руках он держал лопату. Молодой человек работал в саду. Бережно он вскапывал землю, временами прерываясь, чтобы посмотреть и поправить уже появившуюся первую зелень на соседней грядке.
К заборчику подошла юная девушка, ее белокурые волосы были заплетены в длинную косу, перевитую красной лентой.
– Ксавушка, – негромко позвала она.
Юноша сразу же обернулся, его суровые глаза засветились теплом и нежностью. Он улыбнулся, быстро вытер руки тряпочкой, лежащей рядом на небольшой скамейке и, подойдя к калитке, открыл ее.
– Здравствуй, Ларочка, – сказал он.
Девушка порывисто обняла молодого человека, но тут же стыдливо отпрянула. Юноша, смущаясь, чуть коснулся ее плеча.
– Не могу тебя обнять, – проговорил он, – руки грязные.
– Да это пустяки, Ксава, – тихо сказала девушка, – ты мне нравишься любым.
– И все же…
Молодой человек подошел к рукомойнику и тщательно вымыл руки, здесь же, на веточке, стоящего над рукомойником дерева, заботливо висело чистое полотенце. Юноша вытер руки. Лариса стояла рядом и с любовью смотрела на своего избранника.
– Я пришла попрощаться, – еле слышным шепотом проговорила девушка. – Ты ведь сегодня уезжаешь?
– Да, любимая, – сказал Ксаверий.
– Ты будешь поступать в медицинский? – спросила Лариса.
– Да. У нас все в роду были медики: и папа, и дедушка, и прадедушка. Я тоже хочу стать врачом.
– Твой папа рассказывал, что ваш далекий предок был даже алхимиком.
– Да, Якоб Синклер, шотландец, он бежал от инквизиции, сначала в Германию, а потом – в Россию. У нас в семье сохранились его рецепты, они уникальные.
– А я стану искусствоведом, – кокетливо улыбнулась Лариса, играя тяжелой косой, – или экскурсоводом, буду ходить среди всяких статуй и картин и рассказывать о них всем, кто пожелает.
