«Экзистенция» означает «существование».
Волны перекатываются по поверхности моря, они – существуют… Но нет среди них и пары одинаковых – лишь похожие.
Эти волны – как вечное движение, колыбель живого мира в момент начала его существования, безнадежного и скучного. Наверное, тогда был только Бог… и он все еще есть.
Он говорит: «Не нужно ничего менять. Все есть равновесие и гармония. Волны тысячелетиями бьются о скалы, и на первый взгляд ничего не происходит. Но скалы постепенно меняются. Может быть, и незаметно для одной человеческой жизни, но ощутимо за миллионы лет. Каждая сегодняшняя песчинка была когда-то камнем, громадным скальным массивом. Перемены происходят, но медленно. Это – эволюция. Я создал эволюцию. Я так задумал, чтобы мир менялся к лучшему – но постепенно. Потому что так – хорошо. Все остальное – революция, а значит, страдания. Я люблю Вселенную, этот мир, который создал… Не желаю, чтобы он страдал».
Сатана ему отвечает: «Да, ты создал равновесие, гармонию, эволюцию, но я понапористей. С тобой скучно, у тебя нет стремительности. Ты даешь любовь, а я даю страсть. Любовь совершенна, если есть страсть, поскольку именно в страсти вся сласть. Мир как жито, в котором есть плевелы. Без плевел он слабее, потому что в нем нет борьбы, нет активного начала».
* * *
После знакомства с молодой римлянкой мне потребовалось несколько лет, чтобы сложить из разрозненных камешков-воспоминаний мозаику, то есть упорядочить множество сведений, образов и событий, что и дало возможность начать этот рассказ.
В ноябре 1990 года я вернулся из Австралии в Европу и волей случая оказался тем осенним утром именно в Риме. Вечером мне предстояло продолжить свой воздушный путь, и в ожидании рейса я решил познакомиться с Вечным городом поближе.
Прогуливаясь, я зашел в попавшийся на пути магазин игрушек, и внутри заметил привлекательную продавщицу. Черные как смоль волосы почти до бедер. Огромные зеленые глаза и полные чувственные губы. Молодое упругое тело упаковано в коротенькую, до колен, рабочую униформу вишневого цвета с крупными пуговицами в два ряда. Ее ноги в черных чулках как будто излучали тепло и энергию. Все это в сочетании с окружавшими ее пестрыми игрушками в моем сознании на миг превратило ее в укротительницу львов в цирке. Просто повернуться и уйти от нее уже не представлялось возможным.
