Реконструкция целостной картины мира
Тогда
Краевск
Пурга улеглась. В теплом фонарном свете казалось, что все вокруг покрыто толстым слоем розоватого сливочного крема. Город зажмурился, опустил веки-шторы, и только они – темная двуглавая фигура – нарушали ночное спокойствие. Отец молчал, Варя тоже: устала спорить. Горячее ото сна лицо резал январский холод. Вдох-выдох, скрип снега под промокшими летними кроссовками. Ветер забирался под подол Вариной ночной рубашки, и ледяными ладонями шарил по бедрам и животу. Отцовские пальцы крепко держали ее за руку, как будто он верил, что она решит убежать, несмотря на то, что они проходили через это множество раз: менялась только толщина запястья в его цепкой хватке. Они добрались до молитвенного дома. Отец не сразу попал ключом в замок. Повозился, навалился сверху, смог, наконец, открыть. Варвара машинально перекрестилась. Остро ощутила отсутствие белья под ночнушкой, перекрестилась снова. Вперед – по темному коридору, мимо трапезной, мимо класса приходской школы. У алтаря было темно, только в окна падал холодный уличный свет. В полумраке не видны были лица святых, едва заметно мерцали золотые оклады. Отец опустился на колени, потянул ее за собой. Все совершалось неправильно: он не надел облачения, пелену не снял со святого Престола, и начал громко, неистово молится.
– Живый в помощи Вышняго, в крове Бога Небеснаго водворится, речет Господеви: Заступник мой еси и Прибежище мое, Бог мой, и уповаю на Него, – он читал, крестился и крестил Варвару, – Яко Той избавит тя от сети ловчи и от словесе мятежна: плещма Своима осенит тя, и под криле Его надеешися: оружием обыдет тя истина Его…
Варвара повторяла за отцом, потому что знала, что иначе он ее не отпустит. Голос в ее голове тоже молился, тоже повторял за отцом. Голос, который Варвара считала богом, голос, который отец называл дьяволом.
Столица
Мама всегда говорила с ним, как со взрослым. Олегу было девять, когда она, подложив на стул несколько толстых книг, посадила его за стол в своем кабинете и спросила:
– Скажи мне, ты уже взрослый, как ты считаешь?
– Взрослый, – ответил Олег.
– Значит, умеешь хранить секреты? Могу я доверить тебе кое-что важное?
Олегу казалось, что они просто играют, что эта серьезная торжественность всего лишь очередное мамино дурачество.
