– Ты какого черта одеяло увезла, Юля? – рычит голос мужа в динамике мобильного телефона. – Шмоток, которые я покупал, тебе мало? Решила весь дом вынести?
– Это одеяло покупала я на свои деньги, – я прикрываю трубку рукой, чтобы люди в очереди за мной не стали свидетелями этого позора. – И много чего еще. Стол, кондиционер, шторы, телевизор… И ничего из этого я с собой не взяла.
– Еще бы ты их взяла! Два года за мой счет жила и в ус не дула…
Борис продолжает сыпать обвинениями, но я их не дослушиваю и сбрасываю вызов. Слезы жгут глаза. Почему он обращается со мной как кровным врагом? Как я могла не замечать, с каким ничтожеством жила все это время?
Три дня назад моя жизнь покатилась под откос. Муж объявил, что у него появилась другая женщина, я и должна уехать из нашей квартиры. На сборы дал мне пару дней, не сказав ни слова в объяснение.
Я понятия не имею, как мне жить дальше. Будучи студенткой, я снимала квартиру с подругой, но потом в моей жизни появился Боря и уговорил меня переехать к нему. После окончания университета я устроилась на работу ассистентом главы крупной автомобильной компании и получала хорошие деньги, но спустя год пришлось уволиться, потому что муж стал меня ревновать. К Игорю Сергеевичу, которому на тот момент было шестьдесят. И вот теперь я осталась на улице без гроша в кармане… Дура… Самая настоящая дура.
– Миленькая моя, – пищит старушка, с мольбой глядя на упитанную кассиршу. – Там ведь было написано, что творог стоит сорок пять рублей, а не восемьдесят.
– Смотреть нужно лучше, бабуля, – раздраженно фыркает женщина. – Уходите, пожалуйста. Людей не задерживайте.
У меня даже слезы высыхают от сочувствия к этой бабулечке. Ну разве так можно с пожилыми? Сколько у них пенсия? Копейки! Можно ведь быть повежливее.
– Вот, держите! – я впихиваю кассирше пятьдесят рублей и отдаю бабушке несчастную пачку творога. – Сдачи не нужно.
– Мне тоже ваши копейки не нужны, – ворчит женщина, небрежно швыряя в тарелку на прилавок пятирублевку.
– Спасибо, дочка, спасибо тебе, – не перестает благодарить старушка до самого выхода из супермаркета. – Дай тебе бог здоровья и счастья.
Глядя на нее, я снова борюсь с желанием пустить слезу. Я ей всего-то на пачку творога добавила, а у нее глаза на мокром месте.
