Я снова бегу за этим оранжевым светом. Но в сегодняшнем сне, на мне одна только любимая, короткая, безразмерная сорочка с фиолетовыми ирисами по подолу. По этому, зацепившись кожей за кусты красных роз, я резко останавливаюсь. Почему во сне я реально испытываю боль?
Смотрю в след удаляющейся оранжевой трапеции и понимаю, что боль от пореза, о шипы маминых роз, просто ничто, по сравнению с душевными муками. Почему меня притягивает эта НЛОшная "тарелка"? Даже во сне! Даже через столько лет! И, самое главное, почему я снова и снова, вот уже в который месяц вижу этот сон? Воспоминание из детства, которое преследует меня во взрослой жизни. Кстати, куда больше наполненной реальными проблемами и переживаниями, чем эта история двадцатилетней давности, которая с годами вообще поставила свою реальность под сомнения.
Но этот случай был реально…
Мне было шестнадцать лет. Тогда ещё я жила с младшей сестрой и родителями в Алтайском крае, в глухом при глухом селе Солонешное, затерянное глубоко в горах и лесах Новосибирской области. У нас был панельный, двухэтажный дом и мама сажала вокруг него темно-красные розы. Летом они разрастались так сильно, что перекрывали мощеные дорожки до бани и до входной калитки. Я часто ходила погруженная в свои многочисленные мысли, на "автопилоте" так сказать, и вечно собирала ногами все камни, колючки и, в том числе, мамины розы. В моём сне эти розы затопили горы и были везде. Наверное потому тому, что в юности я их боялась…
Когда к нам с Алисой приходили подруги мы все вместе сидели на втором этаже. Болтали, слушали Руки вверх, листали журналы Маруся, вырезали аппликации в дневнички и все такие девчачьи мелочи… Это было чудесное время. Я вспоминаю его с теплотой. Тогда мне всё казалось другим. Простым и понятным. Более, поверхностным что-ли.
Мой отец, Владимир Иванович Баринов, инженер-строитель, с двумя высшими образованиями, перерос своё быдлячее деревенское окружение в умственном, моральном и духовном смыслах. Но не мог покинуть это место, не расставшись с нами, двумя его любимыми дочерьми и совершенно эгоистичной женщиной, которую я зову своей матерью. Катерина Васильевна не хотела уезжать из родного села, в котором она родилась, не могла оставить родных и подруг, даже ради карьеры мужа, даже с переездом в интенсивно развивающийся приморский город Сочи, где моему отцу предложили должность инженера проектировщика в крупной заграничной фирме. Как она могла упустить такой шанс? Что руководило её решениями – спросите вы. Истинную причину я узнаю позже.