Откуда он взялся? Я и сам до сей поры точно не понимаю, но думаю, это что-то из законов вселенной или напротив из ее ошибок. Он появился в моем магазинчике спустя пару месяцев после открытия, с такой гениальной непринужденностью, что не успел я опомниться, как он стал несущей стеной моей жизни. С первым своим появлением в магазине, он сразу занял ярко-желтое кресло, возле журнального столика, словно наглый кот, который пришел в твой дом, решил, что будет здесь жить и в придачу занял самое комфортное место. Характером тоже походил на наглого, хитрого, но очень мудрого котяру. Мудрого, да, только мудрого по своему, в границах своего мировоззрения. Его звали Бенджамин.
Мой цветочный ларек не был особенно популярным местом, он хорошо прятался в маленьких улочках большого, забитого пробками города и напоминал небольшой оазис, конечно такого эффекта без помощи моего Бенджамина, я бы достичь не смог. Со стороны могло показаться, что помощник из него никакой, он мог проболтать со мной весь день, давая ценные советы и помогая своими глубокими познаниями ботаники и вообще всего чего, только можно, а мог и просто скрашивать мои будни одним немым присутствием. Его незримый интеллект напоминал сундук – никогда не знаешь, что вытянешь, но это «что-то» всегда оказывалось ценным. Спустя короткий промежуток времени, после его своевольного вливания в мою жизнь, я провел сравнительную оценку и обрел уверенность в том, что с ним действительно дела пошли в гору. Стоило ему явится, как следом шел целый поток клиентов, энергия в помещении разбавлялась и работа начинала кипеть.
Когда Бенджамин начинал говорить, его речь росла, словно ветвистое дерево. Он любил начать с одного основания, потом оттолкнуться и разойтись на несколько других тем, которые в свою очередь, также естественно делились и в итоге вместо простого разговора мы получали ветвистое древо, тянущееся к истинам мироздания, множеством своих веток. Мы много спорили, чаще побеждал он и я очень быстро смирился с его проницательностью и умением обвести вокруг пальца, предварительно расставляя ловушки в любом разговоре. И так, не взирая, на его порой нарочито путанный характер и мой жизненный устрой не иметь близких друзей, он стал для меня ценным экземпляром.
К началу этой истории, мне шел двадцать седьмой год. Что у меня к этому моменту было? Ну как Вы уже поняли: небольшой цветочный магазинчик и новый, весьма хороший приятель. Последнему я был особенно рад, с друзьями у меня ладилось редко… Стоит мне слегка коснуться этой темы, как перед глазами болезненным триггером из темных пучин памяти, выплывают школьные годы, где мне приходилось не сладко, ибо по всеобщему мнению я признавался тем еще чудаком.
