Город пал.
Да, с этих слов всё и началось…
Когда же это было? Два дня назад? Или три? А кажется – уже давным-давно.
Вообще-то, первые признаки того, что грядёт что-то неведомое и страшное все почувствовали ещё раньше.
Странным и удивительным было то, что ворота, ведущие в Город, не открылись в положенный день и час. И отец Вика, главный помощник провиантмейстера Посада, вернувшись вечером домой, сказал, что никогда, даже на памяти стариков, такого не бывало.
В самом деле, как же горожане будут обходиться без провианта? С незапамятных времён повелось, что Город охраняет жителей Посада от всех врагов, а те, всего лишь, должны снабжать жителей Города – своих славных защитников, продуктами и всем необходимым. Никто из посадцев не знал, велик ли город, сколько человек в нём живёт – но полагали, что немало, потому что всего требовалось очень много. И жители Посада работали, не разгибая спины. Но разве это существенно, если им обещана безопасность?
Жителей Города посадцы почти не видели и в Городе никогда не бывали. Ворота в Город запирались со стороны Города. Они открывались только раз в неделю, строго в установленное время, чтобы забрать заранее принесённые к воротам продукты. В ворота въезжала длинная подвода, запряжённая четвёркой крепких, мускулистых лошадей. Лошади делали круг и разворачивались головами к воротам. Их сопровождал неразговорчивый горожанин, который наблюдал за тем, как грузчики (из числа посадцев) споро нагружают подводу ящиками, мешками и корзинами. Наблюдатель делал пометки в своей книжечке и иногда проверял качество продуктов. Это был самый неприятный момент. Если что-то не нравилось горожанину (а ему всегда что-то не нравилось), он начинал кричать, что вряд ли им стоит охранять Посад, если его жители так и норовят подсунуть Городу негодные продукты! И главный помощник (отец Вика), просил прощения и обещал в следующей поставке заменить весь непонравившийся продукт на самый лучший. Горожанин что-то ворчал, но в конце концов соглашался. Подвода медленно въезжала в ворота, и те с грохотом и лязгом затворялись. При этом, «негодный» продукт увозили тоже. А отец Вика оставался с длинным списком всего, что надо приготовить для города к следующей неделе.
Один раз Вик упросил отца взять его с собой, чтобы хоть одним глазком посмотреть на Город. Отец согласился при условии, что Вик спрячется и не будет показываться на глаза. Горожане не любили пустых зевак, а главный провиантмейстер со своего возвышения зорко наблюдал, чтобы любопытных не было. Но Вика никто не заметил. С трепетом сердца он видел из своего укрытия, как растворяются тяжёлые створки ворот, как медленно выдвигаются из них тяжеловозы, влачащие длинную подводу.
