Нам с Алисой удалось лишь несколько часов передохнуть после того, что мы устроили перед резиденцией Серых Охотников. Старший клан, а точнее, его остатки, собрал всех, кого мог, оставив охранять резиденцию лишь силами одного отряда. К группам прорыва присоединился даже второй старейшина со своими помощниками. Я, если честно, первоначально скептически отнёсся к его решению сопровождать нас, но после того, как узнал, что второй старейшина является в прошлом одним из лучших воинов-стражей клана, решил своё мнение оставить при себе. Особенно когда увидел его в тяжёлой боевой броне. Использовать эту махину без определённого навыка практически нереально, а старейшина передвигался в ней, словно это его вторая кожа.
Помимо Серых Охотников, к передовому отряду выдвинулись сразу несколько других старших кланов, поддерживающих всё это время связь друг с другом с помощью защищённой подземной сети. По задумке второго старейшины все выжившие силы кланов и гильдии наёмников должны двинуться к месту, где сейчас пытались закрепиться передовые силы, и помочь им в удержании этого плацдарма. Старейшина считал, что эта попытка была единственным нашим шансом, так как до созревания тёмного бога оставались считанные дни. Второго такого шанса уже может не появиться.
Всего у Серых Охотников оказалось две дюжины полноценных боевых отрядов стражей, при этом лишь четверть из них можно назвать по-настоящему сильными. Всё дело в том, что большинство находилось на уровне серебряного или даже бронзового значков, и они представляли собой необстрелянных наёмников с хорошим потенциалом и… наследников. Последних, конечно, оказалось больше всего.
Когда произошёл прорыв одержимых, быстро выяснилось, что почти вся верхушка клана, а также наиболее боеспособные подразделения оказались захвачены и порабощены задолго до этого. Именно потому удар, нанесённый старшим кланам и гвардии, внутри которой порабощённых оказалось ничем не меньше, вышел настолько страшным. За короткое время тёмный бог захватил полный контроль над городом, а затем начал своё пиршество.
Второй старейшина называл это кровавой бойней, проклятый поедал всё, до чего мог дотянуться. Те, кто представлял для него хоть какую-то ценность как боевые единицы, превращались в одержимых, остальные же безжалостно приносились в жертву. Всё шло на то, чтобы укрепить и усилить фундамент обелиска. И, что ещё хуже, с каждым днём проклятый бог становился сильнее. Тем немногим «счастливчикам», кому удалось избежать уничтожения и захвата в первые часы, была уготована судьба добычи, а охотниками стали их собственные недавние товарищи.
