«…Мы не поклоняемся Коммутатору, но верим в Его существование.
У нас нет жертвоприношений и ритуалов, но мы творим Таинство Связи.
Мы вне закона. Мы читаем знаки на стенах домов и в вагонах метро.
По ним узнаем о тех, кто ждет нашу помощь…»
Катехизис телефониста, 1:2
Стена дома обрушилась лет десять назад. Марк заглянул за край провала. Лицо обдало холодным осенним ветром. Обломки панелей на земле поросли травой и чахлыми деревцами. Отсюда, с девятого этажа, город просматривался до самой реки. Крыши, покрытые серым шифером и черным гудроном, тянутся вдаль – к тонкой темной полоске. Другой берег накрыла серая вуаль не то дыма, не то тумана.
Марк поддел носком ботинка увесистый булыжник – тот по дуге полетел вниз, с глухим стуком ударился об обломок стены и рассыпался на несколько осколков. Телефонисты не знают заранее место сеанса. Их ведет интуиция. Как охотничьи псы по следу, идут они, вслушиваясь в шумы и щелчки своего сознания. Чутье привело Марка в заброшенный дом на окраине города и погнало по разбитым пролетам на девятый этаж. На облупившейся стене бывшей детской нашлась пульсирующая электричеством точка, куда нужно приладить телефонную трубку. Слишком высоко – клиенту придется тянуться.
Клиента, отставного военного, Марк назвал для себя «полковником». Профессию выдавала выправка, строгая манера держаться и скупая, рубленая речь. Лучшие годы его прошли в дальних гарнизонах. Он привык, что жена всегда рядом, но вот ее не стало, и жизнь полковника сделалась унылой и однобокой. Он и не представлял, что супруга была важнейшей «деталью» его существования.
От отчаяния такие люди ищут телефониста, чтобы тот хоть на несколько минут установил соединение – хрупкий мостик между мирами. Телефонист разыщет место пробоя и в нужный момент подключится к каналу связи.
К своим тридцати Марк повидал многих, кто искал контакта с иной стороной. Для одних звонок – шанс покаяться, вымолить прощение, последняя возможность примирения. Другим, напротив, сеанс связи нужен ради прощальной пощечины. Третьи хотят еще раз прикоснуться к былому благополучию, времени, когда жизнь счастливо текла рядом с родным человеком. Военный относился к последним. Поглощенный разговором, он стоял посреди руин, не смущаясь нелепой позы, и прижимал к уху пластмассовую трубку с оборванным проводом.
