Неладное Гринский почувствовал, когда целовался с Муфлоном на встрече в одной из Европейских столиц в феврале 2023. Неискренность этого человека выпирала наружу, подобно тому, как рвётся из ботинок запах потных носков после двухдневного марш-броска на передовую и обратно. Впервые пришла мысль, что его поездки с протянутой рукой, под нажимом своих единомышленников, противоречат не только здравому смыслу, но и тому, что в мирное время, будучи ещё беспечным лоботрясом, он по какой-то давней привычке определял как Атман. Больше оружия – больше трупов, больше трупов – меньше надежды, меньше надежды – меньше оружия, и в итоге – больше оружия = меньше оружия… Эта мантра уже несколько недель сводила его с ума, после Парижа, на саммите в Брюсселе, дряблый Хольц и енотовидный смугляш, которому поколения предков из его семьи смогли купить должность, ненавидимую ими предыдущую сотню лет, криво улыбались, заглядывая ему в глаза, и эти виноватые улыбки подбадривали его:
– Иди, Голгофа это круто, как бы говорили они ему… Чунак улыбался, и было видно, что его козья улыбка скрывает экзистенциональное замешательство позавчерашнего погонщика слона, угодившего с корабля на бал Сатаны. Эти бесплотные и бесплодные фигуры пугали Гринского своей очевидной инфернальностью. Молодые и старые евро-функционеры пахли духами и смертью, среди них не было практически ни одного человека, стремящегося, хотя бы подобно семейству преступного клана Дженовезе в древних США, оставить свой генетический след в истории. Закат цивилизации в мертвенном свете ядерных грибов для таких людей по накалу вполне сопоставим с закатом их одиноких жизней, прожитых под сомнительным лозунгом «child free». Правда, Альберта Нетсолла слыла не только активной женщиной, но женщиной крайне плодовитой. Всё портили её не женская личина и жирный след, оставленной в насилуемой Европе на посту председателя комиссии по преследованию гомофобии и вольготному обустройству различного рода педерастов и адептов нетрадиционного исповедания постмодерна, заменившего им Бога, на карте некогда чопорной и пуританской старухи Европы.
Европейское турне завершилось, Гринский сидел на борту GlobeMastera и размышлял о Важных Вещах. Внезапно в голове вспыхнул пронзительный слоган. Цвета его менялись от цвета увядшей фуксии до зелёного горошка фирмы «Чумак»:
