Миссия в Москву. Воспоминания доверенного лица президента Рузвельта о советской стране, ее лидерах и народе. Совершенно секретные донесения Белому дому

Мы, конечно, не можем отказать ни одному народу в праве, на котором основано и наше собственное правительство. Суть такого права в том, что каждый может управлять собой по собственному желанию и вести свои дела через любой орган, который сочтет нужным, будь то король, конвенция, собрание, комитет, президент или любой другой, который для себя выберет.

Томас Джефферсон

© Перевод, ЗАО «Центрполиграф», 2023

© Художественное оформление, ЗАО «Центрполиграф», 2023

Это произошло 25 августа 1936 года. Тот день я помню хорошо, потому что это был день рождения моей матери. Я был в Адирондакских горах. По междугородному телефону мне позвонил мой старый друг, секретарь Стив Эрли из Белого дома, и сообщил, что меня хочет видеть президент. Я тотчас же отправился в Вашингтон. Президент принял меня в Исполнительном управлении Белого дома. За обедом, который нам подали на стол в его кабинете, он сообщил, что хотел бы поговорить со мной о возможном дипломатическом назначении за границу.

Предыстория этой ситуации уходит во времена администрации президента Вильсона, когда мы оба были еще молодыми людьми, преданными прогрессивному делу Демократической партии. Так было и до, и во время правления администрации Вильсона. В те далекие годы между нами завязалась теплая дружба. Мы вместе регулярно, насколько позволяла наша работа, играли в гольф, у нас было много общего в политических взглядах, и вообще мы довольно часто виделись. Даже в те дни он был довольно заметной фигурой. В начале правления Вильсона существовал так называемый «Клуб общих советов», где мы все вместе собирались два раза в месяц. По своему характеру он походил на «Малый кабинет» более позднего времени. В этом высоком, красивом молодом помощнике министра ВМС все видели будущего великого прогрессивного либерала, за которого мы все – в случае избрания на пост президента – отдали бы свои голоса. Во всех последующих политических кампаниях я, наряду с другими людьми, активно участвовал в его поддержку – вместе с Луисом Хоу и прочими политическими деятелями. И на протяжении всех этих лет наша дружба оставалась теплой и крепкой.

Одной из самых прочных составляющих нашей дружбы являлись наши матери. В молодости я слыл фаворитом миссис Рузвельт среди друзей ее сына; с годами наша дружба окрепла, и эта великая леди и замечательная женщина не переставала проявлять доброту к моим детям. Когда они учились в Вассарском колледже, она, к их огромному удовольствию, часто приглашала их на чай в Гайд-парке. Моя мать была служителем Евангелия. И с большим восхищением относилась к молодому помощнику министра военно-морского флота. Среди всех молодых людей того времени он был ее любимцем. Она была абсолютно убеждена, что когда-нибудь он станет президентом Соединенных Штатов. В первые годы своего правления он часто говорил мне, что хотел бы видеть меня в своем ближайшем окружении, но тогда я был слишком загружен своей профессиональной практикой и не мог ее оставить.