Шари была раздражена. Накалена до предела, как оставленная среди углей кочерга. Вот-вот её вытащат, и она обожжёт чьи-то руки, а если не обожжёт, то зашипит уж точно.
Её раздражало абсолютно всё. Сунув большой палец в рот, она яростно грызла ноготь и злилась на то, что они растут слишком быстро. Поймав неодобрительный взгляд прошедших мимо девушек, Шари хмыкнула про себя и нахмурилась ещё сильнее. Её бесило, что скоро совсем сносятся сандалии и что, по слухам, Тари опять украл чьё-то ожерелье. Она найдёт его под потолком, если встанет на табурет, или придётся лезть на крышу и раскапывать ворохи листьев.
Почему с такой страстью к драгоценностям и снисходительным взглядам грифон ещё не научился говорить? Хотя даже если бы и научился, думала Шари, то всё равно бы скрывал, потому что слишком умён, чтобы влезать в разговоры раттов.
Ей нужно было остыть. От вспотевшей ладони стала влажной ручка корзины, полной груш. Всё, чего она желала, – это обойтись без встреч с приятелями по пути в госпиталь. И с неприятелями ей тоже видеться не хотелось.
Проходя мимо доски объявлений, Шари опять наткнулась взглядом на красочный лист бумаги. Первая красавица Стирданора готовилась выйти замуж за приехавшего из столицы богача, эту новость обсуждали уже неделю, хотя самих жениха и невесту никто не видел примерно столько же. Гуляли вести о том, что они уехали в Слайсепт знакомиться с семейством супруга, а также что пара тайно сбежала, чтобы пробраться в Нижний мир и купить там собственность. Правда была неизвестна и никого не интересовала.
Шари бы высунула язык на изображение высокомерного лица девушки чуть постарше себя. Художник сделал её ещё бледнее, чем она старалась казаться, а её чёрные волосы так и лоснились свежестью.
«Интересно, что ей пришлось сделать, чтобы добиться такого эффекта приукрашивания? – думала Шари. – Она не первый год старается поймать случайно забредшего к нам гостя, даже если в итоге он оказывается обманщиком и его выкидывают за ворота вместе с мусором».
Её мысль не ушла дальше риторических вопросов. Напряжение не спало, даже когда она увидела светлые стены госпиталя, незапертые ворота ограды, широко открытые ставни немытых окон и гуляющих с медсёстрами больных.
