Когда современники говорят или пишут об Алексее Арбузове, всегда в тех или иных словах отмечаются три удивительных качества его личности и его творчества.
Во-первых, это редкая способность оставаться всегда молодым душой, которая проявлялась у него во всем: от свежести, непосредственности восприятия жизни, когда, по словам И. Василининой, «дождь не досадная помеха, а одно из чудес природы», до умения одеться по моде; от стойкого интереса к молодежи и помощи молодым собратьям по перу до умения быть в лучшем смысле современным, то есть открытым всем проблемам, которые ставит в тот или иной период быстро бегущее время, способным уловить дух эпохи, им проникнуться и передать его в произведении.
Во-вторых, это его органичная театральность, глубокая, идущая с юношеских лет привязанность к театру, тончайшее знание его законов, благодаря которому пьесы Арбузова всегда сценичны: они «просятся на сцену». Некоторая театральность была свойственна драматургу и в жизни. Побывав в молодости актером, он, как пишет И. Вишневская, «навсегда сохранил внутренний артистизм, стремление к игре, к перевоплощению. Рядом с Арбузовым играют даже и вещи: они из вещей для обихода превращаются у него в пеструю театральную декорацию». Об этом же свойстве характера Арбузова говорил и его младший современник драматург В. Славкин: «Он играл в жизни. Все время. И если ситуации не было, он создавал игровую ситуацию вокруг себя.
Наша студия тоже была его игра… Он собрал вокруг себя людей, совершенно не похожих на него… Потому что понимал, что прелесть жизни в разнообразии».
Наконец, в-третьих, об Арбузове пишут как о светлом и доброжелательном человеке, который умел искренне порадоваться чужому успеху, и неизменно отмечают гуманность, теплоту его произведений, в которых даже персонажи отрицательные согреты авторским пониманием и прощением.
Жизненный и творческий путь Алексея Николаевича Арбузова (1908–1986) был долгим и полным событиями. Он родился в Москве, но в раннем детстве переехал с семьей в Петербург, где жизнь его семьи складывалась очень неблагополучно: уход отца из семьи, душевная болезнь матери. Здесь же его застали и события Октябрьской революции, о которых он вспоминал много позже: «Самое сильное впечатление – взятие Зимнего дворца в октябре 1917, которое я наблюдал, будучи мальчишкой. Это событие отразилось на моей судьбе и судьбе моей семьи. Началась новая жизнь. Я был предоставлен сам себе» (Театр. 1986. № 2). В одиннадцать лет он остался один, бродяжничал и даже попал в колонию для трудновоспитуемых. Мало что изменила в его жизни и опека тетки, зато спасительную и определяющую роль сыграл театр. «Попав на воспитание к тетке, – писал Арбузов в автобиографии, – хотел снова уйти бродяжничать, но всему помешал один осенний вечер 20-го года – я попал в Большой Драматический театр, где давали „Разбойников“ Шиллера… Возвращаясь домой после спектакля, я понимал, что теперь вне театра уже нет жизни. Я придумывал новый финал „Разбойников“, я грезил своим будущим, а оно было – театр, театр, театр… В течение четырех лет галерка четвертого яруса была моим домом, моей семьей – все значительное происходило здесь».
