– А больше я вам ничего не скажу! – процедил Кибальчиш, кое-как двигая разбитыми губами, и сплюнул скопившуюся во рту кровь на начищенный сапог старшего офицера.
Офицер, побледнев от ярости, торопливо расстегнул кобуру и направил вороненный ствол револьвера прямо в лоб несгибаемому пленнику. Стрелять он не собирался, это Кибальчиш понял сразу, попугать хотел. Но не на того напал! Уроки старшего брата и отца не прошли даром.
Дождавшись, когда офицер демонстративно медленно взведет большим пальцем курок и положит указательный на спуск, Кибальчиш рванулся вперед. Отшатнувшись в испуге, штабной пижон (что с него взять) рефлекторно сжал крепче револьвер и грянул выстрел…
Боли Кибальчиш не почувствовал. Яркая вспышка – и все, темнота. Сколько длилось это НИЧТО в НИГДЕ, он сказать не мог. Да и было ли уместно тут вообще понятие времени? Но вот в темноте проступили какие-то серые контуры. То ли стена дома, то ли улица, то ли скалистый обрыв…
Кибальчиш постарался сфокусировать взгляд на деталях окружающего пейзажа и сразу понял, что это какой-то большой сарай, что-то типа пустого амбара. Вон потолочные балки видны, а вон потрескавшиеся старые стены. Из сгустившегося в дальнем конце помещения сумрака появился серый силуэт вроде бы человека. Несколько шагов навстречу и уже можно различить высокого мужчину в сером плаще и надвинутой на глаза серой же шляпе. Наряд явно не рабоче-крестьянский.
– Морда буржуйская, – пробормотал себе под нос Кибальчиш, – и здесь от вас покоя нет…
Но незнакомец доброжелательно улыбнулся и протянул Кибальчишу вполне человеческую руку.
– Привет! Ты Мальчиш-Кибальчиш! Я не ошибся?
– А кто интересуется? – по-взрослому важно ответил Кибальчиш, демонстративно засунув правую руку в карман штанов.
– Это будет сложно объяснить, – незнакомец сдвинул шляпу на затылок, наконец показав свое лицо.
Обычное лицо, только как будто клочки тумана по нему ползают – никак не получается рассмотреть целиком. Но улыбка вполне искренняя, наша, не буржуйский фальшивый оскал.
– Ты, вообще, понял, где находишься? – спросил человек в сером, внимательно разглядывая нахмурившегося Кибальчиша.
Кибальчиш не ответил. Не хотелось признавать, что деревенский поп был, оказывается, прав, а лектор из города, что целый час вещал про опиум для народа, врал как сивый мерин. Выстрел в лоб шансов выжить не оставлял, так что…
