В конторе было тихо и пыльно. Все работали. Слышны были только усердное сопение, шорох бумаги и стук компьютерной клавиатуры. Правда, иногда включался принтер или сканер и тогда казалось, что тишина почти взрывается звуками. В помещении стоял полумрак, так как тяжелые занавески были плотно задернуты и светились только экраны мониторов или, изредка, настольные лампы. Так было всегда. Вряд ли кто-то из сидящих сейчас за своими столами работников когда-либо видел окно. Плотные темные шторы постоянно скрывали его, равно как и то, что за ним. Но, ради справедливости, стоит отметить, что это никому и не было интересно. Все пятнадцать служащих были погружены в свою работу. Максимально погружены. Они даже друг с другом никогда не общались. Может потому, что на это не было времени? А может и по той же причине, что и в случае с окном. Не интересно.
Корректорский отдел работал в поте лица. Рабочий день был в самом разгаре. Опять-таки, как всегда. Никто никогда не задавался вопросом день сейчас или ночь. Все трудились и было не важно какое идет время суток. Вполне возможно, что кто-то вообще не подозревал о том, что существует смена дня и ночи. Зачем нужна эта информация? Для исполнения функциональных обязанностей она не пригодится.
Порою кто-нибудь вставал со своего старого и продавленного стула и подходил к не менее бывалому, судя по виду, шкафу. Открывал его и начинал там копаться. Вот откуда шорох бумаги! Впрочем, такое случалось редко и так поступали работники с большим стажем. Те, которые больше привыкли к бумажным архивам нежели к цифровым. Им проще было перевернуть толстую кипу старых бумаг, чем найти нужную информацию в памяти компьютера. Ничего не поделаешь! Консерватизм и инерция мышления.
Хотя, какая разница? Не нравится тебе смотреть в монитор, а больше по душе вдыхать теплую пыль древней макулатуры – пожалуйста! Это твое дело. Главное, чтобы работа выполнялась.
А она всегда выполнялась. Хорошо или плохо – это не нам решать. Главное, что процесс шел и никогда не останавливался. И никогда не остановится. Это очень важно! Жизненно важно, я бы сказал.
Моя рабочая задача была такой же как у всех остальных. Но существовала и специфика, чем я очень гордился. Например, мой стол был крайним в последнем ряду и самым близким к двери. Соответственно, никто кроме меня не видел дверь и не знал о ее существовании. Вполне возможно, что я мог бы открыть ее, при необходимости, и выйти наружу. С возвратом, конечно. Но делать этого мне никогда не приходилось. Не было нужды, да и боязно.