Странный шум и смех ворвались в затуманенное болью сознание. Не сразу, но я почувствовала странное давление и ощутила, как моя голова погрузилась во что-то холодное мягкое и… вонючее… Я открыла рот, чтобы закричать, но лишь подавилась липкой жижей. Чья-то внушительная лапа продолжала удерживать меня в унизительном положении… Размер ступни этого гада был с мою черепушку.
Несколько мгновений я безуспешно пыталась освободиться: тело было словно не моим – вялым и немощным.
– Ха-ха-ха! – раздался издевательский хохот с десяток лужёных глоток.
Скрипнув зубами, собрала всю волю в кулак и снова дёрнулась было, но получилось откровенно плохо.
– Вонючка, – фыркнули сверху, – лежи. Встанешь, пеняй на себя.
Даже если бы захотела подняться – не смогла бы, мелькнула паническая мысль, а тело, сберегая остатки сил, расслабилось. Хорошо, пусть так, полежу тут, подумаю.
Думать долго не пришлось. Сознание поплыло и покинуло меня, даря благословенную передышку.
Следующее пробуждение было более сносным. Рядом кто-то тихо напевал неизвестную мне мелодию. Разлепив свинцовые веки, попыталась сфокусировать взгляд на окружающей обстановке. И когда мне это наконец удалось, первое, что я рассмотрела – это дыру в потолке. Чудесное голубое небо виднелось в прорехе сквозь курящийся ввысь дым от очага. Перевела взгляд на непонятной конструкции жаровню, а потом и на внушительного размера женщину в мешковатом платье до пят. Она стояла ко мне спиной и срывала пучки трав, свисавшие с потолка в невообразимом количестве.
Я устало прикрыла веки, стараясь обдумать всё увиденное. Чуть накатившая паника тут же участила сердцебиение. Так не пойдёт, нужно успокоиться. Итак, это точно не больница. Я лежу на невысокой кушетке во вместительных размеров вигваме. Окей. Дальше. Женщина явно не врач, скорее богатырски сложённая знахарка или, как их там, а вот! – травница! С этим определились, жаль, что в палатке настолько сумрачно, деталей не видно.
– Очнулась? – раздалось совсем близко, и так неожиданно, что я вздрогнула и распахнула глаза, – Аруна, тебе ведь мать запретила ходить одной, сколько можно? Латать твои раны и тащить тебя из того света у меня всё меньше желания, – проворчав это, чудовище отодвинулось от моего лица и направилось к жарко горящему очагу в центре шалаша.
