– Ты должен его купить, – сказал мой друг. – Это как раз то место, где может жить такой дьявол-одиночка, как ты. И было бы неплохо владеть самым романтичным домом в Бретани. Нынешние владельцы совершенно разорены, и дом ничего не стоит – ты должен его купить.
Не имея ничего общего с тем характером, который приписывал мне мой друг Ланривейн (на самом деле, под моей нелюдимой внешностью у меня всегда была тайная тяга к домашнему хозяйству), я воспользовался его намеком однажды осенним днем и отправился в Керфол. Мой друг ехал на машине в Кемпер по делам: он высадил меня по дороге, на перекрестке дорог на вересковой пустоши, и сказал:
– Сначала поверни направо, а потом налево. Затем прямо вперед, пока не увидишь аллею. Если ты встретишь каких-нибудь крестьян, не спрашивай дорогу. Они не понимают по-французски, и они бы сделали вид, что понимают, и запутали бы тебя. Я вернусь за тобой сюда к закату – и не забудь о могилах в часовне.
Я последовал указаниям Ланривейна с колебанием, вызванным обычной трудностью вспомнить, сказал ли он первый поворот направо, а второй налево, или наоборот. Если бы я встретил крестьянина, я бы, конечно, спросил, и, вероятно, был бы сбит с толку, но пустынный пейзаж был в моем распоряжении, и поэтому я споткнулся на правом повороте и пошел через пустошь, пока не вышел на аллею. Она была так не похожа ни на одну другую аллею, которую я когда-либо видел, что я сразу понял, что это, должно быть, та самая аллея. Деревья с серыми стволами поднимались прямо на огромную высоту, а затем сплетали свои бледно-серые ветви в длинный туннель, через который слабо проникал осенний свет. Я знаю большинство деревьев по названиям, но до сих пор не могу решить, что это были за деревья. У них был высокий изгиб вязов, разреженность тополей, пепельный цвет олив под дождливым небом, и они тянулись передо мной на полмили или больше без перерыва в своей арке. Если я когда-либо и видел аллею, которая безошибочно вела к чему-то, то это была аллея в Керфоле. Мое сердце слегка забилось, когда я начал спускаться по ней.
Вскоре деревья закончились, и я подошел к укрепленным воротам в длинной стене. Между мной и стеной было открытое пространство, заросшее травой, от которого расходились другие серые аллеи. За стеной виднелись высокие шиферные крыши, покрытые мхом , колокольня часовни, верхушка крепости. Это место окружал ров, заросший диким кустарником и ежевикой; подъемный мост был заменен каменной аркой, а решетка – железными воротами. Я долго стоял на противоположной стороне рва, оглядываясь вокруг и позволяя влиянию этого места проникнуть в меня. Я сказал себе:
