Израненные души на потом,
Нам ныне предстоит лечить здоровых.
И бить им промеж глаз тупым кнутом,
И находить веселых и способных.
Там ведь война и спрятаться нельзя,
Спокойно отсидеться в одиночку.
А там равны… Солдаты, как друзья,
У смерти все потребуют рассрочку.
Кому кредит дает не по годам,
Кого прошьет на вылет синей пулей.
И уведет с собой в небесный храм…
Один привык отмахиваться дулей.
Она к нему, он дулю прямо в нос,
И тычет ей в бесстыжие глазенки.
Она уйдет, а по спине мороз,
Костлявые мерещатся ручонки.
Он ей поди так сильно надоел,
Другие есть сговорчивые больно.
А смерть она, ведь знает свой предел,
Забрать другого и она довольна.
Беснуясь смерть, но разумом своим,
Она все понимает непременно.
Ни к нам теперь, а ластится к чужим,
Но с ними почему-то так надменна.
Бесцеремонно бросит прямо в грязь,
Затопчут – не затопчут, нет ей дела.
Жизнь забирает искренно смеясь,
От злой работы даже похудела.
Ну, что там смерть, там жизнь совсем не та,
То рысью пробежит, а то галопом.
А промежуток просто пустота,
Одна судьба накроет общим скопом.
