Ощущение продолжительности жизни слагается из крупиц воспоминаний.
Серебристая нить заструилась по столу и вслед за тоненькой иглой ловко проскользнула сквозь солнечно-жёлтую хрустальную бусину.
В свете золотого утра россыпь гранёных и гладких капелек в белом фарфоровом блюдце сияла подобно драгоценным камням, отчего разноцветные блики расплывались по комнате. Изящные пальцы подхватили ещё одну бусину, такую же жёлтую, но чуточку меньше. Из хрупких крупиц на кусочке ткани вырастали полевые цветы. Хрустальная вышивка заключала в себе вдохновение, подаренное первыми весенними днями. Хоть в тени городских дворов пока и витало прохладное эхо едва ушедшей зимы.
Сквозь приоткрытое окно вместе с приятным морозным воздухом в комнату просился аромат свежей выпечки и шоколада. Этажом ниже уже открылась небольшая пекарня-кондитерская. Рукодельнице нравился сладкий аромат, гармонично дополняющий настроение солнечного утра. Работа над вышивкой подходила к завершению, и вскоре ей предстояло стать частью маленькой сумочки, выкройка которой уже ждала на столе. Девушка любила своё дело – создавать интересные вдохновляющие вещи, которые, однажды кому-то приглянувшись, становились частью чьей-то жизни и долго радовали взгляд. А ещё она любила свою уютную старинную квартиру и неповторимый вид из окон.
Вдоль длинной прямой улицы тянулось ограждение. Кованый орнамент защищал прохожих от обрыва, откуда выглядывали крыши зданий нижней улицы. Напротив дома девушки начиналась лестница, ведущая к прибрежному району и словно приглашающая прогуляться до далёкой набережной. Вдалеке за панорамой города виднелась ледяная гладь замёрзшего залива.
Горсть последних бусин сложилась в небольшой листочек, ставший завершающим штрихом цветочной вышивки. День только начинался, и по телу разливалась тёплая волна предвосхищения. Скользнув по нежно-голубой стене, взгляд замер на часах – белом круге из керамики, напоминающем тарелку. Стрелки почти неуловимо и беззвучно плыли над узорами и цифрами, побуждая выглянуть в окно.
Утренняя тишь пустынной улицы навеяла лёгкую печаль. Но ждать пришлось недолго. На заснеженной брусчатке появилась единственная тень. Вслед за ней, вырвавшись из ослепительных солнечных объятий, показался стройный силуэт. Он плыл вдоль ограждения, всё больше обретая знакомые черты.
