Три круга над домом

Привет!

Меня зовут Вася и когда-то я был ребёнком. Мне трудно сказать, когда это закончилось и закончилось ли вообще.

Про меня ли эта книга? Пожалуй, что да, в той мере, в какой любая книга писателя – о нём самом.

Но Славка – это не только я. Славка – это еще кто-то из вас или ваших родителей.

Славка, как и я, рос в девяностые, которые оказались не самым простым временем в истории. Моей задачей было поймать Славку во времени и пространстве и разместить его мысли и чувства на страницах этой книги. Я наблюдал за тем, как он растёт, слушал, о чем он думает и тревожится, поддерживал, когда ему было одиноко или грустно, и радовался его успехам.

Я хочу верить, что эта книга понравится и современным детям, и их выросшим в девяностые родителям, и даже тем взрослым, которые были тогда молодыми родителями.

Времена меняются, а детство остаётся.

Приятного вам чтения.

Папа всегда работал очень много, и слово ‘сутки’ Славка узнал, наверное, раньше всех одноклассников. Папа всегда говорил про свой рабочий график: “сутки через сутки”, “сутки через трое”, “у меня будет двое суток”. Слава слышал уток в этом слове и представлял, что сутки – это как день, только с крыльями и клювом, а чуть позже, замерив, сколько папы нет дома, сообразил, что клюв здесь ни причём, а сутки – это не только день, но еще и ночь. Сутки – это даже удобнее, чем день. Ведь что такое день – это время от того, как ты проснулся и до того, как ты уснул. То есть бывает длинный день, а бывает короткий. А что делать, если ты решил поспать днём – это один день или два получается? Другое дело – сутки. Папа начинает работу в 8 утра и заканчивает в 8 утра, и неважно, во сколько проснулся или уснул Славка.

После суток папа всегда долго спал днём. Все знали – папу будить нельзя. Семья жила в однокомнатной квартире, и папину кровать приходилось завешивать специальной шторой, чтобы туда не проникал свет. Папа лежал за этой шторой, и было всегда очень легко понять, спит он или нет. Дело в том, что папа очень громко храпел. Зато потом храп прекращался, и через некоторое время папа выходил из-за шторы, заспанный и помятый, но добрый.

Папа всегда гладил по голове по росту волос, как бы распрямляя их. Мама гладила ровно так же. А вот другие взрослые, они чаще всего гладили против роста, от лба к макушке. Славка размышлял, как правильнее. С одной стороны, если гладить по росту волос, то волосы будут длинные и красивые, как у мамы. С другой стороны, против роста волос – это, кажется, приятнее, причём как взрослому, так и самому ребёнку, которого гладят. Но вот волосы после этого получаются взъерошены – что поделать, плата за то, что было приятно. Но папа всегда гладил от макушки ко лбу.