Занималась заря. Сперва непроглядная тьма сменилась серым цветом, в котором обрисовались утренние очертания горной долины. Чуть позже проступили первые робкие краски. Засеребрилась река в низине, зазеленели её берега, поросшие деревьями. Горный хребет резко очертился острыми зубцами пиков на фоне рдеющего неба. Утреннее безмолвие было абсолютным.
Мари стояла у каменной ограды, опоясывавшей просторный деревенский двор, и смотрела, как силуэт большой птицы, видимо орла, медленно скользил по розоватому склону горы на другой стороне долины. С тоской она ощутила в воздухе всё тот же запах пожухлой травы и пыли, что и вчера, и позавчера, и неделю назад.
Выездная бригада Мари, состоящая на данный момент только из неё и врача Кристофа, должна была вернуться в Файзабад ещё позавчера. Вместо этого их направили дальше на юго-восток. В ущелье у Зар-Ханаша произошла перестрелка, был тяжело ранен полевой командир. Почему-то его транспортировку в «центр» отложили на целые сутки, вместо этого расположив их на день в родном селении моджахеда, в его собственном доме. Также следующим утром ожидалось прибытие отряда разведки из Пакистана. Им, мол, непременно требовалось получить от раненого какую-то информацию, пока он не покинул этот район.
Дом моджахеда был самым богатым в пустующем кишлаке: широкое одноэтажное строение с плоской крышей, побеленным фасадом и неглубокой верандой, ограждённой деревянной балюстрадой. Входная дверь располагалась посередине здания, по обеим сторонам от неё было по два окна с выкрашенными синим цветом деревянными рамами. Справа от входа вдоль веранды разрастались кусты миндаля, приятно выделяясь сочной зеленью на фоне белых стен. Слева от дома виднелся сарай, в котором хранились тяпки, мотыги, плуги, вёдра, лопаты, ножницы для стрижки баранов и прочая хозяйственная утварь. Весь двор окружала метровая ограда из серого камня. У широких ворот росло несколько деревьев инжира.
Подстреленный хозяин дома лежал в вытянутом прямоугольном главном помещении, на широком топчане, крытом цветным ковром с вышитыми алыми маками. Раненый подолгу не издавал ни звука и только изредка просил воды слабым голосом. Состояние его было тяжёлое, Мари подозревала, что в течение суток он помрёт, и моджахеды из Пакистана приедут зря.