– Есть убийства, которые разрешены законом. Есть трупы, которые можно продавать. Есть люди, которые веселятся рядом с мертвецами, – все это прокаркал на своем языке ворон, сидящий на макушке безмозглой (по его мнению) молодой елочки. Продуваемый лезвиями декабрьского ветра, он увидел, как в охраняемый лесной район ехали дроворубы на грузовиках, и добавил с недовольством: – Очень скоро здесь начнется месиво.
Елочка, на которой восседал ворон, встрепенулась от предвкушения своего яркого будущего, что уронила со своих пышных ручек снежные комья:
– Скоро наступит самый главный праздник человеков – Новый год! И я буду в его центре!
Ворон еле удержался на ее макушке, каркнул недовольно, и обозвал елочку дурочкой-простушкой.
– Что с тебя взять? – заключил он. – Ты безвольна. Ног нет. От беды своей не убежишь. А коли не убежишь – то встречай гостеприимно с распростертыми объятиями и добродушно распахнутыми глазками, коих у тебя нет! – И захохотал грубо, словно удары железяк друг о друга.
Между тем грузовики заглушили моторы и из них повыскакивали дроворубы. Несколько минут подготовки – и у мужчин в руках сияли остротой топоры. Они не стали тратить время зря и подошли к елочкам, в том числе и к той, на которой восседал ворон.
– Сколько раз я видел ваши добрые лица! – каркнул он и взлетел с елочки, которую уже срубили и повалили на пушистое снежное покрывало. – Сколько раз я видел ваши недобрые поступки!
– Как же я счастлива! – говорила елочка, когда ее, перевязанную, тащили к кузову грузовика.
А ворон, как всегда недовольный, улетал в ясное синее небо, и говорил:
– Ненавижу Новый год! Этот праздник не обходится без глупых жертв.
– А ну честной народ, посмотрите-ка на меня! На красоточку! Какая я красивая! Пышная, стройная, высокая! Заглядеться можно! – расхваливала я сама себя на новогоднем базаре, пока эти ленивые и безобразные продавцы баловались табачком и разговаривали ни о чем. Как говорится, если сама себя с выгодной стороны не преподнесешь, то никто о твоих преимуществах и не узнает. – Я украшу ваш дом, оплету его дивными ароматами, создам атмосферу волшебства! И зовут меня Евлампия.
– Что ты разоралась, дурнушка? – заворчали соседние елочки. – Тебя все равно никто не услышит. Стой молча и жди своей участи.
– Какой участи? – невинно спрашивала я. – У меня великое предназначение в жизни!
