«Проснуться не в своей кровати мне приходилось и раньше, только почему же так жестко-то?» – мысли медленно ворочались в моей раскалывающейся голове.
Я четко осознавал, что за последнюю пару недель я не употреблял ничего спиртного. Вроде бы не ввязывался ни в какие драки. Сильная боль в висках и затылке настаивали на обратном.
Глаза с трудом открылись. Прямо передо мной, на деревянном столике, собранном без единого гвоздя, стоял глиняный кувшин.
«Это явно не мое жилище. Такого антуража у меня никогда не наблюдалось. Может это жесткое ложе, на котором я лежу и не кровать вовсе?» – продолжил я свой мыслительный процесс.
Пить хотелось неимоверно, я решил попробовать определить по запаху содержимое поставленной рядом со мной тары. С трудом протянув руку к сосуду, не поднимая головы, я поднес его горлышко к своему лицу.
– Тарх, трын града ныарн! – послышалось где-то впереди.
От неожиданности кувшин выскользнул из моих рук, и я уже представил, как он падает на пол и разбивается на множество черепков, но этого не произошло. Он завис над полом в нескольких сантиметрах, потом взлетел и встал на то место, с которого я его взял.
Глаза сами-собой «полезли на лоб» от удивления, других эмоций моя больная голова пока выдать не смогла.
Проследив за полетом кухонной утвари, я перевел взгляд на то место, откуда послышался голос. Первое, что привлекло мое внимание, так это два сверкающих желтым светом глаза. Они находились на сморщенном лице зеленого цвета, нос на нем, словно не раз сломанный, горбинкой выдавался вперед. Страшнее всего оказался рот, из которого торчало четыре клыка, два сверху два снизу, как у тигра или льва, сейчас сравнения шли в голову с некоторым запозданием.
– Ныарн трын?! – снова исторг этот рот звуки, которые не несли для меня ровным счетом никакого смысла.
Я попытался подняться с того места, где я лежал и принять хотя бы сидячее положение. Мне показалось, что это существо не очень довольно, что я встречаю его лежа. Руки не слушались, ноги тоже, в итоге мне удалось лишь приподнять повыше голову, уставившись на говорившего.
Этот «зеленый», как я его для себя окрестил, покачал головой и поднес палец к своему виску. Я даже подумал не издевается ли он, крутя пальцем у виска. Но тут увидел, как его перст засветился, каким-то нереальным переливающимся светом. «Зеленый» направил на меня свою палку, которая покоилась у него во второй руке и замахнулся.
