Глава I
Таня брела по безлюдной улице и с упреком смотрела на дождливое небо: нет, не такой погоды она ждала в начале декабря. Прежде, в это самое время снег уже укутывал своим ледяным покровом дома, деревья, тротуары, карнизы, машины и все сразу становилось таким волшебным и чудесным. Серость домов, грязь, мусор – все неряшливое, неприглядное и нелепое пряталось под белый пух, будто наряженная погодой елка. Она перевела взгляд с неба на себя – с ее черного плаща стекали тоненькие ручейки воды, замшевые ботинки впитали воду из луж, но и это еще не все – вязаная зеленая шапочка, напитавшись осадками, отяжелела и все время лезла на глаза. Она с досадой поправила ее, стала идти быстрее и вскоре приблизилась к своему дому. Когда-то это было общежитие, но несколько десятилетий назад его переделали под жилой дом с однотипными однокомнатными квартирами. Серое четырехэтажное здание, напоминающее что снаружи, что внутри громадный склеп, по ночам издавало непонятные жуткие звуки – то ли от того, что ветер завывал на дырявом чердаке, то ли от того, что фундамент здания продолжал оседать. Стены уродовали огромные трещины, которые избороздили дом вдоль и поперек, будто глубокие морщины на лице старца. Сами квартиры плохо отапливались, были холодными и довольно сырыми, особенно угловые – они подвергались атаке бесчисленных ветров этого возвышенного края. Но здесь было самое дешевое жилье в городе, поэтому Таня сочла нужным не перебирать в своем шатком положении и с энтузиазмом поселилась тут на втором этаже. Помимо нее, здесь, в основном, обосновались жители окрестных деревень. Они стекались в город в поисках работы и находили ее на заводах, фабриках и шахтах. Но безденежье все равно преследовало их, как проклятие, ведь даже за тяжелую и жизненно необходимую для предприятий работу им платили копейки. В этом забытом богом месте по-прежнему витал дух общежития – по вечерам, в просторном длинном коридоре организовывались шумные посиделки среди соседей. За большим квадратным столом, над которым нависала неказистая лампа с желтым плафоном, устраивались карточные бои или игра в домино. Помимо развлечений, всегда что-нибудь отмечали: если в календаре не значилось никаких важных дат, повод для очередного застолья с воодушевлением придумывали сами.
