Создано в рамках марафона «Тушьтябрь-2018»
В некоем воздушном космосе жила молодая царевна-наследница Фазаньего острова. Проводила она дни сытно и весело, ни в чём не нуждаясь и резвясь под заботливым крылом родной семьи.
Наконец вступила дева в возраст совершенный. И конечно, захотела мир повидать. В один прекрасный день, пока старшие братья стерегли семейный замок, забралась она так далеко, что царство затерялось где-то в огромных-преогромных облаках… А на одном лесном пайке долго не протанцуешь! Немудрено было соскучиться по дворцовым яствам, тёплой постели и пению придворных фазанчиков. Вот и бросилась царевна со всех ног искать дорогу к дому, жалея, что свои крылья у неё так и не окрепли…
А не окрепли крылья по простой причине: пока царь Фазаньего острова не угас от лихорадки, он считал, что юные девы могут обойтись и без полётов, если их можно выгодно выдавать замуж. Так что росла себе красавица маленькой и неразвитой, и совсем бы поблёкла её краса, не унаследуй опеку над царевной её старшие братья. Да вот беда: из-за такой тепличной жизни стала она высоты бояться. Вот и решили родные не мучить нежную девицу, но дарили ей всю братскую любовь, на какую были способны.
И вот теперь юная царевна, бродя по незнакомым местам, усталая и измождённая, поняла, скольких трудностей могла бы избежать, преодолей она один свой страх! Привалилась дева в бессилии к большой скале и проплакала целую ночь. Укоряла себя за безрассудство, слабость и за незнание дорог… но вот её рыдания прервал внезапный треск за спиной. Царевна в ужасе отшатнулась… и не зря. Скала оказалась яйцом, из которой вот-вот должен был вылупиться самый страшный из известных ей всеядных зверей – Карнур. Царевна приготовилась бежать, но её остановил неожиданно-тихий и жалобный вой зверёныша. Тот оказался слишком слабым, чтобы вылупиться до конца. Ему было страшно и зябко, а проклюнуться ему помогло всего лишь то незначительное тепло, которым поделилась с ним путница, когда приникла к скорлупе.
«Если поразмыслить, чем эта беспомощная тварь хуже меня?» – подумалось царевне.
Подошла она к пробитому яйцу и продолжила делиться теплом с карнурёнком. Гладила его меховую шею, нашёптывала ласковые слова, вспоминая всю любовь, которой успела напитаться дома. Словно верила, что и ей однажды кто-нибудь поможет взлететь в награду за такое мужество.
