Туман заглушал вопли будто вата.
Держась поближе к серой дощатой стене одного из рабочих бараков, Джеймс Эшер прибавил шагу. Вонь поднятой в воздух пыли пополам с кордитом – вонью гари – прошлась по ноздрям наждаком, стирая все прочие запахи, подсказывавшие, где он, ароматы уборных, и карри, и кур…
«Откуда весь этот туман?»
Ответ содержал в себе ключ ко всему, творившемуся этой ночью, – только бы отыскать его…
«Над Молопо таких туманов не было отродясь…»
Земля под ногами дрожала в такт взрывам артиллерийских снарядов.
Этой части Мафекинга[1], пыльного городка, населенного горняками, он прежде ни разу не видел, хотя мог бы поклясться, что знает каждый квартал, каждую улочку наизусть. Со стороны трущоб, где жили с семьями рабочие-баролонги[2], доносился пронзительный визг детей и женщин, до смерти перепуганных смертоносным ливнем, обрушившимся на город с ночного неба.
«Нужно добраться туда. Добраться и отыскать…»
Однако кого или что он должен отыскать на сей раз, вспомнить не удалось.
«Нужно остановить их…»
Свернув за угол, он почувствовал под ногами булыжную мостовую. Теперь его обступали кольцом высокие кирпичные здания – конторы горнорудных компаний, первоклассные магазины, где местные леди одевались по последней британской моде… Как он попал сюда, Эшер за невозможностью сориентироваться не понял, однако сквозь пыльную мглу сумел разглядеть впереди пламя пожаров. Под ноги, визжа от ужаса, бросилась чья-то болонка. Мир вздрогнул от разрыва еще одного снаряда, упавшего заметно ближе прежних. Пламя свечи за ближайшим окном выхватило из темноты нечто новое – узенький, глянцевито поблескивающий ручеек крови, струящийся по камням мостовой ответвляющегося от площади переулка.
Воздух колом застрял в легких.
«Боже правый, сколько же там погибших?»
Резкого медянистого зловония не притуплял даже удушливый запах дыма. Прибавивший в ширине, кровавый ручеек в рубиновых отсветах пламени лениво лизнул носок ботинка. Заглянув в узкий каньон переулка, Эшер увидел на влажном от росы булыжнике цепочку жутких, маслянисто блестящих лужиц, уходящую вдаль, в непроглядный мрак ночи.
Держась у стены, он двинулся вдоль ручейка. Крики и сотрясающий землю гром артиллерии буров сделались громче, вспухли волной, однако тут же утихли, приглушенные сгущающимся туманом. Ноздри по-прежнему щекотал запах реки, смешанный с дымом охвативших город пожаров, но, углубившись в узенький переулок, Эшер понял: «Это вовсе не Мафекинг. Это Лондон».