Всю неделю шёл, холодный, осенний дождь. То буд-то бы затихал, то с новой силой хлестал по стёклам окон и барабанил по крыше. Сегодня к обеду дождь закончился, но холодное водянистее небо всё ещё придавливало истомлённый дождями город.
Фрося подошла к окну, отодвинула тюлевую штору и внимательно всмотрелась в серость и неряшливость сиротливой улицы. Её охватил чудовищный цепенящий ужас, от задуманной ею мысли, отступать от которой она не собиралась. Уйти от мужа она задумала уже давно, как только он ей предложил сделать аборт. В душе ещё теплилась надежда, что их жизнь может наладиться. Но когда муж стал устраивать в доме вечеринки, приглашая распутных девиц, поняла, что трещина в их жизни очень большая и склеить её у неё не будет сил:. « Сегодня! Только сегодня! – решила Фрося». Сегодня суббота и она уже не сможет вынести очередную вечеринку Тихона. Фрося вытряхнула из наволочки подушку и заложила в наволочку несколько своих платьев, нижнее бельё и пару туфель. Связала тугим узлом, перекинула через плечо, открыла дверь, на миг обернулась, окинула злобным взглядом комнату и вышла, плотно затворив за собой дверь.
Улица встретила её промозглостью и холодным одиночеством. С минуту Фрося постояла около крыльца в раздумье и потом побрела, не разбирая дороги. Сумбурные мысли терзали её сердце, и страх перед будущим теребил её сознание. Редкие прохожие сторонились, пропуская Фросю, и невольно оглядывались ей вслед. Она не заметила, как оказалась на берегу речки. Первое, что пришло ей тогда в голову: « Надо утопиться!», и она, не раздумывая, с узелком на плече, шагнула в воду.
– Ты это куда, молодичка?! – услышала она сзади старческий взволнованный голос.
Фрося на мгновение остановилась и, не оборачиваясь, пошла дальше.
– О горе! – закричал дед Серафим и бросился за ней в воду. – Ты, что сдурела в такой холод бродом переходить?! – хватая Фросю сзади за юбку, ругал её дед.
И не дожидаясь ответа, вытащи её из воды.
– Господи! Да ты ещё и на снастях?! – запричитал дед Серафим, когда увидел под шалью выпяченный живот. – Ну-ка немедленно в лодку! – строго скомандовал дед: – Устинья! – закричал он бабке, выскочившей на крыльцо, – неси скорее свои чулки да юбку, что потеплее!
Устинья, ничего не понимая, бросилась в дом и мигом выскочила с охапкой тряпок.
