Руби даже бровью не ведет, когда видит Итана в своей комнате. Просто опускает на кровать спортивную сумку с вещами и устало трет пальцами глаза.
– Я знала, что ты придешь.
Итан выглядит паршиво. Хотя, нет. Паршиво – это плохая укладка и сутулость. А у Итана мешки под глазами размером с яблоко и взгляд мертвеца.
Руби уже видела его в таком состоянии – год назад, когда он пришел к ней в поисках Эмбер.
И сейчас он – один-в-один живой труп, с до ужаса бледной кожей, болезненно светлыми зрачками и в заляпанной кровью кожанке.
Проходит вглубь спальни, становится рядом с письменным столом.
Руби слышит, насколько хриплое у Итана дыхание, и как тяжело ему сдерживать рвущийся наружу вой. Но она ничем не может помочь.
– Итан? – тихо зовет она, и он поднимает свои глаза, сворачивая воздух вокруг в тугую пружину.
Становится страшно за него. Потому что это не человек и даже уже не волк – просто оболочка, которая высыхает. И глотком воды здесь явно не помочь. А еще Руби задерживает дыхание, чтобы не вдыхать в себя бесконечными дозами чужую боль. Так пахнет Итан. Болью. Она горькая, как рябиновые ягоды и цвет у нее черный, как неразбавленный кофе.
Если бы Руби была человеком, она просто увидела бы убитого горем мужчину. Но она – оборотень, и может чувствовать не только запах его тела, но и запахи его эмоций, а это просто ужасно.
Волчица внутри нее сворачивается в клубок и просит Итана уйти. Но человек не может прогнать его. Потому что у Итана сейчас такая обреченность во взгляде, что, кажется, укажи Руби ему на дверь – и он выйдет. Но только чтобы добраться вслепую до подвалов друида-целителя Майкла, зарыться носом в его запасы и выискать пару цветков волчьего аконита. А потом жевать их с ненормальным наслаждением, потому что физическая боль легче. Намного легче. Потому что когда волк теряет свою истинную пару, он едва ли продолжает нормально существовать.
Даже если теряет не в буквальном смысле.
– Как она? – Итан даже не прикладывает усилий, чтобы сказать это.
Вопрос повисает в воздухе, а потом соскальзывает Руби в ладошки, и черт его знает, что с этим делать.
Она хмурится и прячет руки в карманы своей джинсовки.
Пожимает плечами.
– Нормально. У нее экзамены сейчас, ночами зубрила конспекты, а днем таскала меня по маленьким ресторанчикам в поисках лучшего кофе, – Руби улыбается, не в силах больше хлебать ведрами эту горечь. – Это ведь Эмбер. Ей все по плечу.
