О Создатель, корень всего,
Виракоча, конец всего,
Повелитель в сияющей одежде,
Зарождающий жизнь и все приводящий в порядок,
Говоря: «Да будет мужчина! Да будет женщина!»,
Создатель, творец,
Ты дал жизнь всем —
Храни их,
Пусть живут они в процветании и счастье,
В безопасности и мире.
Где ты?
Снаружи? Внутри?
Над этим миром в облаках?
Под этим миром в тенях?
Услышь меня!
Ответь мне!
Прими слова мои к сердцу!
Пачакутек Юпанки1
18 сентября 2028 года
Неаполь, Италия
– По-хорошему они явно не понимают… – неразборчиво пробормотал Маттео, без какого-либо стеснения откусывая заусенец на большом пальце левой руки. – На вечернем совещании устрою им Судный день, уж поверь мне.
– Слушай, ну с кем не бывает? Разве так все плохо? – отозвался Антонио, с прищуром разглядывающий висящее на стене меню, напечатанное слишком мелко для его предательски ухудшившегося с годами зрения. Поймав на себе косой взгляд Маттео, он попытался подбадривающе улыбнуться, но улыбка вышла до боли неестественная.
– Насколько все плохо? Ты что, не понима…
Договорить фразу Маттео не успел – его перебил стоящий за кассой прыщавый парень лет двадцати, только что закончивший обслуживать грузную женщину перед ними:
– Добро пожаловать! – c нарочито доброжелательной улыбкой произнес он дежурное приветствие. – Что желаете на обед? Рекомендуем попробовать нашу новинку. Сейчас действует акция: берете две…
– Так, стоп, – резко прервал кассира Маттео. – Не надо мне тут ничего рекомендовать. Просто пробей нам два бургера с курицей, две содовых и одну картошку фри.
И без того не вызывающая доверия улыбка мигом слетела с лица молодого человека. Он захлопнул рот. На скулах едва заметно заиграли желваки.
– Что-нибудь еще? – переспросил кассир, изо всех сил стараясь не показывать своего раздражения, постепенно перетекающего в ненависть, которую он с каждым днем все больше и больше испытывал к неизвестному, прописавшему в стандартах сервиса необходимость по несколько десятков раз в день задавать клиентам одни и те же идиотские вопросы.
Маттео промолчал. Кассир перевел взгляд на Антонио.
