После окончания филологического факультета я преподавала русский язык и литературу в школе, в старших классах. И вела драматический кружок. Комедия А.С. Грибоедова «Горе от ума» была моим дебютом. Ему предшествовала череда вечерних репетиций с учениками, которые относились ко мне вполне благосклонно и чуть-чуть снисходительно.
Молчалин в исполнении Крюкова был неотразим! На первой репетиции бархатным тембром он эффектно произнёс: «Пойдём любовь делить плачевной нашей крали. Дай, обниму тебя от сердца полноты». На этом месте, после небольшой паузы, Крюков захихикал, а за ним – и все «артисты».
– В чём дело? Продолжай! – я тоже невольно улыбаюсь.
– А там дальше ремарка.
– Какая ещё ремарка?
– Лиза не даёт, – уже серьёзно отвечает Крюков.
– Что-о-о-о? Крюков, ты в своём уме?! – возмущаюсь я. – Это же Грибоедов!
Заглядываю в книгу и читаю: «Лиза не даётся». Если бы я стала объяснять разницу в значении этих глаголов, «Крюков и компания» подняли бы меня на смех. Да и среди критиков XIX века вёлся ожесточённый спор: «было» или «не было», а если по-народному – «дала» или «не дала» Лиза Молчалину?
Из письма В.Г. Белинского В.П. Боткину от 16 апреля 1840 года: «Вышли повести Лермонтова. Дьявольский талант!.. Перед Пушкиным он благоговеет и больше всего любит “Онегина”. Женщин ругает: одних – за то, что дают; других – за то, что не дают…»
И я благоговею перед Пушкиным и люблю Онегина, а вот с Татьяной у меня не сложились отношения…
Когда в феврале книга была «почти» сдана в печать, случились известные события. Я не стала переписывать легкомысленное предисловие. Изменила только «финальный аккорд»:
А я буду писать, несмотря
ни на что, ариетточки!
Несмотря на предательство друга и гопников рой,
Несмотря на осеннюю слякоть и скудость горжеточки,
Мой таинственный мир навсегда остаётся со мной.
Елена Лаврентьева
