Клубы пыли оседали на пыльную дорогу. Карета уносилась прочь, а вместе с ней – надежды и чаяния. Мачеха и сёстры всё-таки уехали на бал, там они станут танцевать и знакомиться с кавалерами, а, возможно, даже с принцем.
А ей снова перебирать крупу.
Золушка вздохнула и отвернулась от окна. Пора приниматься за работу.
Она прошлась, разбрасывая ногами фасоль и чечевицу. Сколько тут мешков? Восемь? Девять? Хорошо, если к утру разберёт.
Громыхнуло, ударив по ушам. Золушка взвизгнула. Обернулась.
Посреди кухни оседало облако сажи, вырвавшееся из камина. Гасли, шипя, искры. А ещё там что-то ворочалось и бормотало.
Золушка прижалась спиной к стене, вооружившись половником. Позвать на помощь? Но вся прислуга разбрелась, зная, что хозяева не вернутся раньше утра.
Из камина, кашляя и отплёвываясь, вывалилось нечто – лохматое и приземистое.
– Снова напутал, – отчётливо произнесло оно. – Спасибо нерадивым хозяевам.
– Почему нерадивым? – пискнула Золушка.
Нечто повернулось на голос.
– Потому что камин не растоплен.
Мальчишка. Лет пятнадцати, не больше. Вихрастый, пухлощёкий, в грязной рубашке и штанах с подтяжками. Совсем не страшный.
– А… ты откуда взялся?
– Ты – Золушка?
– Ага.
– Значит, я не балбес, а молодец, – непонятно объяснил мальчишка. – А то всё – бездарь, бездарь…
Он споткнулся о горку пшена и скривился.
– Ну и грязища, скажу я тебе. А фея говорила – Золушка такая хозяйственная, аккуратная. Мусору накидала – жуть!
– Это не мусор! Это крупа. Горох, чечевица, фасоль, пшено. Мне это разобрать надо.
Мальчишка поднял бровь.
– У всех свои увлечения, – понимающим тоном сказал он.
– Погоди, – опомнилась Золушка. – Ты сказал – фея?
– Ну да. Плохо слышишь, что ли? Фея и есть. Фея-крёстная. А я – её… ученик, да.
– Никогда не слышала от феи, что у нее есть ученик.
– Да? – скосил глаза мальчишка. – А много ты знаешь о феях?
– Ничего, – вздохнула Золушка.
– То-то же. Так что не сомневайся. Я ейный ученик и есть.
– А как тебя зовут?
Мальчик подбоченился и важно раздул щеки.
– Имя моё слишком известное, чтобы его называть, – произнес он напыщенным тоном. И, видя, что на фраза не произвела впечатления, добавил нормальным тоном. – Можешь звать меня Мерлин.
– Так ты – волшебник?
– Только учусь, – потупился Мерлин. – Так вот! Фея послала меня! Собиралась сама, да не смогла – умчалась в Тридевятое царство, с каким-то чудищем бороться, зеленым болотным огром, или что-то такое, вот. Страшный, говорит, жуть. Так вот… Говорит, отправляйся-ка, ты, балб… гм, отправляйся, мой лучший ученик, вместо меня! Помоги Золушке!
