Он мрачно рассматривал своё отражение в зеркале, аккуратно, одну за другой, застёгивая магнитные пуговицы на тёмно-серой сутане.
– Пе-ервый дознаватель инквизиционного блока Капитула, – она мягко, словно кошка, проскользнула в комнату и в мгновение ока оказалась у него за спиной. – Я так тобой горжусь, Чес-слав!
Он поймал её руку, попытавшуюся расстегнуть только что застёгнутое, и уклонился от коснувшихся шеи губ.
– Мне некогда.
– Тебя не было трое суток, – она капризно надулась. – Я скуча-а-ала…
Он замер, глядя на неё в зеркало.
– Ты… пьяна?
Её лицо вмиг изменилось. Вместо расслабленной истомы в глазах блеснула злоба.
– Пьяна?! Интересно, как ты себе это представляешь? Тебя. Не было. Трое. Суток!
«Это» он представлял себе до тошноты чётко. Даже фантазия не требовалась, достаточно не страдать амнезией. Да и праведное возмущение с оскорблённой невинностью она тоже разыгрывала отнюдь не впервой… Увы, Чеслав был почти готов к тому, что после трёх суток своего отсутствия найдёт её опьянённой чужой кровью.
Но всё же сейчас отчего-то засомневался.
– Извини, – он вздохнул, прекрасно понимая: нахлынувшее чувство вины иррационально… но не в силах ничего с этим поделать. – Я… Мне просто почудилось.
– Почудилось? Что тебе почудилось, проклятый палач?! – внезапно взвилась она. – Ты обещал мне защиту и еду! Защиту и еду, а не заточение в этом пустом склепе и стылую тухлятину из пакетов! Тебя не было трое грёбаных суток! Трое суток ты где-то ловил, истязал и жёг заживо таких, как я. И знаешь что? Я завидую им! Потому что моя участь страшнее!..
Волна ярости захлестнула его, от чувства вины не осталось и следа. Он, резко развернувшись, схватил её за горло и со всего маху приложил головой о стену. Человеческая женщина умерла бы на месте, но она только зашипела, оскалившись и обнажив клыки (три длинных, белых и острых, один – правый верхний – обломанный наполовину). Однако и он давно уже сильно отличался от обычного человека и вместо страха испытал лишь ещё большую злость.
– Я защищаю людей, – процедил он. – От таких тварей, как ты, – и вновь ударил её затылком о стену. – Я. Защищаю. Тебя! От людей и от тебя самой.
– Тварей? – она криво ухмыльнулась и тронула кончиком языка сколотый клык. – Ты о тех, кто может подарить вам спасение, сделать здоровыми, дать возможность не прятаться под куполами?..
