Сергей чувствовал себя неуютно в полумраке небольшой комнаты, заставленной псевдомагической атрибутикой. Старые деревянные половицы с облупленной и стёртой местами краской скрипели, озвучивая каждый шаг. Красная скатерть прикрывала маленький круглый стол, в центре которого острыми гранями щетинилась большая стеклянная пирамида.
На полках стеллажа лежали камни и ракушки с непонятными символами, рядами стояли стеклянные баночки с сушёными насекомыми и прочей дрянью, деревянные шкатулки, песочные часы. Перья, пучки трав, расписанные рисунками и знаками голые бетонные стены, а также множество чадящих свечей создавали непередаваемую атмосферу. С одной стороны она напоминала мужчине плохой фильм ужасов, с другой – пробирала до мурашек, что раздражало.
Хозяйка салона «Асмодей», проводив Сергея через тяжёлые пыльные шторы, указала ему на стул и молча вышла, видимо специально оставив клиента проникаться обстановкой перед началом сеанса.
Гость, едва слышно хмыкнув, вместо того чтобы присесть, стал скептически осматривать убранство. Большинство вещей фонили бутафорией и кричали о том, что их недавно забрали из дешёвого супермаркета. Однако чем внимательнее Сергей смотрел, тем больше деталей ему открывалось. Мелкие кости какого-то зверька, которых ещё секунду назад не было, появились между дымчатым кристаллом и гипсовым черепом в натуральную величину.
Наполненная бордовой жидкостью колба, свёрток чёрной ткани, кусочек мела, сцепленные между собой булавки, бусины, нанизанные на толстую плетёную нить, кинжал в узорчатых ножнах, потрёпанная старинная книга с нечитаемым названием – всё это проходило мимо взгляда, если не сосредотачиваться на осмотре, будто скрытое мороком.
Каждый из проявившихся атрибутов манил, притягивал к себе, но больше всего Сергея привлекла мрачная колода с обшарпанными, грязно-жёлтыми, закруглёнными краями. Нарисованные на карточной рубашке змеи гипнотизировали взгляд. Они свивались в кольца, изгибались, высовывая раздвоенные языки, и казались живыми. Мужчине непреодолимо захотелось дотронуться до чешуйчатого хвоста хотя бы кончиками пальцев. Забыв о том, что, переступая порог, он интуитивно зарёкся касаться чего-либо, Сергей непроизвольно протянул руку в сторону полки.
Возле ботинок гостя что-то зашуршало. Из ближайшего неосвещённого пламенем угла раздались мерзкие чавкающие звуки. Краем зрения мужчина уловил движение. Воображение тут же подбросило образ: зашевелилась сама тьма, лениво и раздражённо отделяясь от пола и стен в направлении незваного наглеца. Волосы на темечке Сергея встали дыбом, подав пример остальной телесной растительности. Готовые к массовому безвозвратному побегу, они тянули за собой кожу, делая её похожей на гусиную.
