В лесу было необычайно тихо, вся живность будто боялась себя выдать – она предпочла залечь куда поглубже и не выходить без лишней надобности. Только слабая исхудавшая олениха больше не могла терпеть жажду и украдкой подбиралась к озеру. Хотя и озером это можно было назвать с трудом – некогда красивый обширный водоём уже давно лишился как своих масштабов, так и обитателей, в воде можно было разглядеть лишь несколько шустрых мальков. Животные с неохотой пили из этой лужицы, но на ближайшие пять километров это был единственный источник воды. Олениха ступала медленно и неуклюже, она давно не ела и сил на нормальное передвижение явно не хватало. Переступив через ветку, животное тихо подошло к берегу, но начав только наклонять голову к воде, внезапно насторожилось – уши плотно прижались к голове, глаза стали внимательно осматривать местность вокруг, а мышцы напряглись в готовности сию же минуту мчать в безопасное место. Поняв, что за ней наблюдают, олениха решила отступить, но сделав только шаг назад, щелкнул спусковой курок, и через долю секунды арбалетный болт пролетел в сантиметре от ее спины. Зверь мгновенно пригнул голову и вложил остатки своей энергии в лапы, чтобы в несколько мощных прыжков добежать до деревьев, которые скрыли его от глаз охотников и позволили в безопасности добраться до небольшой поляны.
– Твою мать! Опять ты промазал! На кой хрен вообще с нами ходишь?! – Грегор вышел из засады и с недовольным видом подошёл к напарнику.
– А сам чего не выстрелил, раз, сука, такой меткий?! – второй аккуратно поднялся из-за камня, за которым он прятался, и убрал арбалет за спину.
– Потому что ты, Ларс, её уже спугнул.
– Да ты и сам сегодня немного наловил: два чахлых зайца и белка, – Ларс отчаянно не хотел признавать, что сегодня он оказался бесполезен.
– Я хоть что-то принесу, а твои опять будут воду с солью хлебать, – Грегор старался не подавать виду, что и сам расстроен сегодняшней охотой.
– Да заткнись ты уже! У нас в погребе ещё осталась мука, и овощей где-то мешок валяется.
– Ага, то-то вся семья наестся.
– Если так переживаешь за мою семью, лучше отдай зайца, а не языком чеши! – хоть Ларс и сказал так, он бы отказался от подачки, если бы напарник действительно решил поделиться добычей. Он молод, горяч и горд, и просто не может принести семье зайца, которого благородно подарил дядюшка Грегор, чтобы жена и дети его никчёмного друга не умерли с голоду.
