Свет одинокого фонаря косо падал на тропинку возле дома. Покосившаяся избушка, сложенная из круглых необтесанных бревен, готова была принять меня в тепло распахнутой двери в любой момент. Казалось, я слышу, как потрескивают поленья в печи, придавая промозглому августовскому вечеру чуть больше цвета и настроения.
Темнеет в августе совсем рано, и в деревне, далеко от города, можно наблюдать миллионы ярких огоньков-звезд, стоит только запрокинуть голову вверх и посмотреть в небо. Вечерами мы с бабушкой часто выходили посидеть на скамейку возле дома и любовались созвездиями, каждый раз отыскивая только пару «Ковшей» да Полярную звезду. Такие вечера были пропитаны чем-то сладким и тянущим за душу, каким-то предвкушением неизбежного. Быть может, запах душистого табака или далекий гул электрички создавали эту атмосферу. Или та пугающая магия моего воображения, что превращала тьму вокруг в монстров, а обычную серую тень, появившуюся в свете фонаря, во что-то мрачное и зловещее.
Мы с бабушкой, как всегда, смотрели в небо, высоко задрав голову, так, что начинало сводить шею. Я ежилась и озиралась по сторонам – я всегда так делала. Странная любовь к темноте соединялась с паническим страхом.
Мой взгляд неожиданно упал на тянущуюся от бабушкиных ног искаженно-длинную неподвижную тень. Верным спутником она жалась к хозяйке, не рискуя сдвинуться с места. По спине пробежал нехороший холодок.
– Это Летучая Тень? – спросила я испуганным детским голоском, скочила и спиной принялась отступать к дому.
– Нет, пока обычная, – настороженно ответила бабушка и тоже начала внимательнее осматриваться.
Она медленно поднялась и последовала за мной, щурясь куда-то в тьму поросшего кустарником участка. Каждая яблоня теперь выглядела как опасный зверь, каждая клумба сулила припрятать там монстра, и даже зыбкий свет фонаря распадался на полутона. Бабушка сделала шаг, тень дрогнула и разделилась. Рядом с послушной спутницей на дорожке оказалась ее сестра-близнец, точно повторяющая контуры своего оригинала. Но она даже и не думала смирно ползти по тропинке. Оторвавшись от земли, тень принялась обрастать объемом, словно накапливая силу.
Я в ужасе открыла рот, чтобы закричать, но бабушка опередила.
– Беги в дом и запирайся изнутри! Беги! – В ее руке блеснуло что-то серебристое.
