– И чего мы там забыли в этой, как её? – я посмотрел на друга, мучительно припоминая название деревни, которое так и вертелось у меня на языке.
– Мизгирёвка, – ответил Влад, не глядя на меня, и со старанием отмечая маршрут на бумажной карте, что лежала у него на коленях.
– Название-то ещё какое, – фыркнул я, – Мизгирёвка. Откуда оно, интересно, взялось?
– Люди тамошние поклонялись какому-то Мизгирю, – сказал Влад, – Вроде как божеством он у них был.
– Не слышал про такого, – нахмурился я.
– Да это вроде паука кто-то.
Я фыркнул:
– Серьёзно? Ну надо же, поклоняться пауку! А ты откуда узнал про эту Мизги… Мирги… Тьфу.
– Про Мизгирёвку рассказал мне коллега мой по цеху, Анатолий Александрович, Саныч по-простому, так мы его все зовём, лет шестьдесят ему. Мы недавно с мужиками день рождения отмечали, дача, баня, шашлыки. И вот Саныч мне на уши и присел, завёл разговор про то, про сё, и после про детство своё принялся рассказывать да про ту самую Мизгирёвку.
В той деревне жила когда-то его прабабка. А он сам в детстве там часто гостил, пока она жива была. Рассказывал про устои их, про уклад. При нём уже, конечно, не было такого открытого поклонения божеству. Времена были не те, тогда и в Бога не верили, не то что в пауков. Но это только внешне. На самом же деле все обряды, переданные от предков, свято соблюдались в Мизгирёвке, тщательно скрываясь от советской власти.
– И что это были за обряды? – спросил я.
– Разные. Мизгирь этот был у них духом домашнего очага, благополучия в доме. Убить в избе паука, хоть самого маленького, считалось у них самым страшным грехом. Полагалось, что после того удача уйдёт из твоего дома на семь лет. Мало того, пауков принято было подкармливать. Им в специальном месте в избе, навроде красного угла, оставляли пищу. Если пища исчезала, значит дух благоволил к жителям дома, ну а нет, так значит прогневили они чем-то его.
