Игорь Грабарь. Жизнь и творчество

О книге

Автор книги - . Произведение относится к жанрам изобразительное искусство, музеи и коллекции, биографии и мемуары. Оно опубликовано в 2022 году. Международный стандартный книжный номер: 978-5-04-174443-4. Книга является частью серии: Искусство. Новый взгляд.

Аннотация

Игорь Эммануилович Грабарь (1871–1960) – выдающийся русский художник-живописец, искусствовед, теоретик искусства, музейный деятель и педагог. Игорь Грабарь – одна из ключевых фигур ХХ века в русском искусстве. Творческое и научное наследие Игоря Грабаря и сегодня поражает своей глубиной, актуальностью, а главное – масштабом личности создателя.

Как выдающийся художник-импрессионист, Грабарь создал невероятные портреты России и русской природы, как исследователь – стал автором многотомного труда «История русского искусства», инициировал создание Центральных реставрационных мастерских в Москве, был попечителем Третьяковской галереи, преподавал в МГУ имени М. В. Ломоносова, руководил художественно-декоративной частью Малого театра…

Но за всеми этими достижениями стоял скромный, добрый, влюбленный в свою жизнь и профессию человек. Именно о нем эта книга.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Читать онлайн Елизавета Ефремова - Игорь Грабарь. Жизнь и творчество


© Русский музей, Санкт-Петербург

© Государственная Третьяковская галерея

© Новгородский музей-заповедник, Великий Новгород

© Севастопольский художественный музей им. М. П. Крошицкого

© Ефремова Е., текст, 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

В оформлении обложки использована картина: И. Грабарь «Зимнее утро». 1907 г.

Во внутреннем оформлении использованы иллюстрации и элементы дизайна: Daniela Iga, MuchMania / Shutterstock.com

* * *

Глава I

Цель моей жизни – искусство

Весной 1878 года экипаж увозил семилетнего Игоря Грабаря и его мать Ольгу Адольфовну из закарпатского имения в далекую Россию. Отъезд сопровождали сильная гроза и ливень, но, по народной примете, это было счастливым предзнаменованием. Где-то далеко остались родные и друзья, живописные, поросшие лесом горы, бурные реки, веселые ребячьи забавы. Воспоминания вызывали не только грусть, но и ощущение безмерного счастья. Как волшебны были рождественские праздники с ослепительно сверкающей елкой и подарками! Мальчик верил, что их приносили таинственные добрые феи в великолепных нарядах и незаметно от всех прятали под свисающие разлапистые зеленые ветви. Среди долгожданных детских игрушек он непременно находил цветные карандаши, акварельные краски и кисти: близкие давно обратили внимание на его любовь к рисованию. Впоследствии художник вспоминал: «Когда началась страсть к рисованию – не помню, но достаточно сказать, что не помню себя не рисующим, не представляю себя без карандаша, без акварельных красок и кистей»[1]. Между тем окружающая обстановка мало способствовала занятиям изящными искусствами, так как среди родных Игоря не было людей творческих профессий. Мальчик родился в Будапеште в семье юриста, депутата венгерского парламента Эммануила Ивановича Грабаря. Жизнь отца и матери – страстных патриотов России, – полная тревог, разлук и лишений, была посвящена борьбе против официальной политики мадьяризации славян, проживающих в Австро-Венгрии – двуединой монархии Габсбургов. И Эммануил Иванович, и дед Игоря по материнской линии – закарпатский помещик Адольф Иванович Добрянский – поддерживали дружеские отношения со многими славянофилами, выступавшими за развитие особого, отличного от западноевропейского, русского пути политического и культурного развития. Адольф Иванович был близко знаком с главными идеологами этого течения: религиозным философом, писателем, поэтом Алексеем Степановичем Хомяковым, а также братьями Аксаковыми – публицистами и поэтами. – Константином Сергеевичем, призывавшим отделиться от Западной Европы, и солидарным с ним Иваном Сергеевичем, выступавшим также за формирование конфедерации славянских народов. Грабарь писал о своем знаменитом деде: «В славянофильских кругах его встречали не только радушно, но и с почетом, а в Австро-Венгрии он был признанным главой славянства, и самое имя его было символом объединения славянства. Широко образованный, окончивший кроме историко-филологического факультета инженерное отделение политехникума, он ярко выделялся среди своих сверстников и последователей, слепо ему повиновавшихся. В числе последних был и мой отец. <…> Надо ли прибавлять, что “русская идея” в глазах деда и отца отождествлялась в то время с формулой “самодержавие, православие и народность”. <…> Во всей русской государственности и самом укладе патриархально-помещичьей русской жизни они замечали только светлые стороны, достойные для подражания, кругом же себя видели одни недостатки. Главными врагами “русского дела” считали мадьяр и немцев, а православия – католичество и все, что с ним связано, даже в славянской среде. Поэтому врагами были и поляки, которых они ненавидели всей душой, а уж заодно и украинофилы. Дед заводил у себя в имении, где я рос и воспитывался в детские годы, всяческие русские навыки и обычаи, вывезенные из Москвы и подмосковных имений. Он носил русскую бороду и презирал австрийские бакенбарды. Все – от манеры говорить и обращения с дворней до халатов и курительных трубок включительно – было подражанием русскому помещичьему быту. Он всю жизнь скорбел, что его родители, бывшие униатами, дали ему неправославное имя – Адольф»


Рекомендации для вас