Сложа руки, я буду слушать то, что вы мне говорите.
Вы то сияете от восторга, то в адском пламени горите,
Глотая горечь резкой критики, пить буду данное вино,
Пусть все вы боги аналитики, я прост. Мне всё равно.
Для вас я тот, на кого свалить всё перед небом и не стыдно,
Для вас я чист, а с ваших лиц и языков лишь грязь и видно.
Но перед кем мне править бал? Кто на обманы так и рвется?
Я не могу так, я устал. Мой лоб об стенку бьется.
Горите в пламени, слова. Лишь вам обязан смертью многократной.
Легко убить поверженного льва и шкуру драть с него опрятно.
Пусть я взошел, как недостойный, не вам губить моих идей,
Не вам порушить жестких строев, не вам пытать моих людей.
Для вас я миф, жестокий и порочный, заставляющий молчать.
Но кому еще лукавый и развязный люд заставить трепетать?
Незрим для рук, незрим для глаз, для теплой милой боли.
И рвется дух, и рвется сказ о чудище на волю.
Пусть я не зло, я рву на части всех, кто недоволен мной,
И свет пришедшего со мной добра прокатится волной.
И слушаю я вас, гордо опуская взгляд свой вниз, —
О, Господи, за рай – любой каприз.
