– Подписывай! – муж врывается домой как ураган. Игнорируя праздничный стол, кидает передо мной какие-то бумаги.
– Что это? – шепчу растерянно.
На лице читается презрение, злость. Никогда прежде любимые черты не искажались настолько.
– Документы на развод, – заявляет торжественно. Словно выиграл несколько миллионов в лотерею.
– Милый, это шутка такая неудачная? К празднику? – улыбаюсь. Подхожу и пробую обнять.
Джек отпрыгивает от меня. Кривится, как будто я заразная.
Сегодня три года с момента, когда я у алтаря сказала: «Да». Наша годовщина. Готовилась целый день. Даже отгул по этому случаю на работе взяла. Все было хорошо. Никаких ссор. Обид. И вот тут такие заявочки. Все еще пытаюсь найти рациональное объяснение переменам в супруге.
– Милый? – харкает и сплевывает прямо в салат. С любовью для него нарезанный всего час назад. – Ты хоть значение этого слова понимаешь? Милому отсасывают охотно. Ублажают в постели. А ты стряпней мне только своей рот затыкаешь, да разговорчиками слащавыми о вечной любви. А я трахаться хочу. Мужик я! Сечешь, дура?
– Джек, что за брань?! Сколько чудовищных слов! – уши скручиваются в трубочку от его реплик.
Не привыкла я к подобному. Муж всегда был интеллигентным, воспитанным мужчиной. Слова кривого не сказал в мой адрес. Что за бесы в него вселились?
– О нет, Вивьен! Чудовищно было потратить на тебя три года жизни, – тонкие губы превращаются в нить. Смотрит на меня, как на ничтожество. – Ё мое, даже больше! Мы же еще месяцев семь встречались. О боги, у меня поистине безграничное терпение!
Подходит к столу, наливает себе виски. Залпом выпивает. А я не верю в реальность происходящего. Не узнаю мужчину, с которым три года была счастлива. Подмена. Это не он! Не может быть этот мерзкий мужик моим любящим и внимательным Джеком.
– Ты можешь нормально объяснить, что произошло? – голос дрожит, но отрицание происходящего помогает на время сохранить самообладание. – Еще вчера все было хорошо. Откуда такая резкая перемена?
– Хорошо? – издает нервный смешок. – Никогда! – Подходит ко мне вплотную. Обдает горячим дыханием, в нос ударяет запах табак и виски. – Никогда, ты меня слышишь?! Никогда! Не было хорошо! – он не говорит, орет. Сильно. С надрывом.
– Милый… – запинаюсь. Привычное обращение теперь колет язык. – Ты пьян? Не узнаю тебя…
