Две цепочки

ГЛАВА I

Цвинк. Мраг. Безмолвные. Совет рода.

Тонг. Бурги. Твиг. Серебряный ручей.

Лагерь. Пари. Охота. Жир.

– Баааам!

Потом еще раз, но протяжно, – Баааам, – по крупным черно-белым клавишам неуклюже скользит, хотя даже не скользит, а медленно поднимается и падает огромная пятерня

Рояль скрипит, но мужчина огромный как медведь гризли на это не обращает внимания. Крупные, бугристые руки красноватого цвета со сбитыми или срезанными костяшками. От этого они не острые, как у всех, а расплющенные точно по ним дали молотком. Вдавленные внутрь и оканчивающиеся черным пятном маленького кратера.

– Баааам, – существо опустило указательный палец, и он одновременно покрыл три клавиши. Конец пальца отрублен, и плоть продолжается когтистым отростком. Изогнутым, как у ястреба когтем или фалангой пальца, что омертвела да так и не отвалилась за давностью лет.

Ноты разные и будь у мужчины возможность нажимать каждую клавишу отдельно, возможно у него получилось бы выбить из трехногого исполина хоть что-то приятное уху. Но сколько бы он, сгорбившись, не сидел у рояля, что стоит в дальнем углу пещеры оттуда только и раздается раскатисто, – Баааам! Звук возникает в глубине инструмента, ударяется о стены, убегает по ходам и теряется в закоулках.

Рояль огромен. Старый. Благородного коричневого цвета из ценных пород древесины. Белые клавиши из слоновой кости, когда – то кремового, а теперь желтовато-белого оттенка. Для того чтобы составить ряд белых кнопок убили двух старых слонов. Обязательно самцов, чьи бивни достигают двух и более метров.

От времени клавиши пошли трещинками, но от этого стали еще загадочнее, словно покрытые паутиной времени. Черные клавиши из черного эбенового дерева с острова Шри – Ланка. Оно самое ценное, – Баааам, – звук снова разлетелся по пещере.

Уродливый мужчина напряг слух, дождался пока звук полностью растворится в воздухе, пока его впитают звериные шкуры – ими где – то устлан пол – удовлетворенно кивнул и снова опустил палец, – Баааам!

Разлапистые и размером с лопух уши встрепенулись, расправились, затвердели и зафиксировались. Покрытые мелкими, жесткими, редкими волосами теперь они, действительно, походят на два лопуха на тонких стеблях. Уши подрагивают, покачиваются из стороны в сторону, вылавливая, расчленяя звуки и сообщая хозяину о том, кто их издает.