Куда бежать? Том 1. Вера

Если не оглядываться назад,

дороги вперёд не будет видно

– Количество друзей определяется числом тех, кто даст денег в долг, – с этих слов князь начал свой ответ просителю денег до лучших времён.

Князь Барковский Александр Александрович – мужчина средних лет, но уже с седыми висками, имел печальный опыт как должника, так и заимодавца, и к этой теме относился очень тревожно. С момента погашения последнего векселя он дал себе клятву: более не иметь долговых обязательств и не принимать векселя и иные долговые расписки.

– Когда мы устраивали взаимную дружбу, вы мне предложили срочный займ, – продолжил князь после небольшой паузы. – Вы были очень любезны и дальновидны, что и свойственно хорошему, современному и практичному человеку, но этим вы и ограничились. Прошу заметить, я вынужден напомнить вам, что в итоге денег взаймы вы мне так и не предоставили. Из-за ваших неисполненных обещаний я чуть не лишился имения, о чём вы прекрасно должны помнить.

Князь говорил искренне, совершенно не желая делать воспоминания предметом обсуждения. В этом разговоре слова ему давались нелегко. Личный эмоциональный опыт на подсознательном уровне заставлял князя прекратить обсуждение путём категорического отказа, но общие обстоятельства и его деловая репутация в губернии и не только вынуждали вести диалог к аргументированному отказу, иначе в ближайшие дни вся губерния только и будет обсуждать в негативном свете его категоричную позицию. Сведения об этом могли дойти и до губернатора, чего князю совершенно не хотелось из-за его покровительства в весьма доходном подряде на поставку продукции для нужд армии. Желание сохранить подряд на будущее заставляло князя рассматривать это прошение под другим углом. В голове у него возникла мысль дать этому несчастному денег, сколько он просит, несмотря на то что долг имеет высокие шансы стать невозвратным. Князь даже вынужденно затягивал речь, делая паузы, размышляя, нарушить или не нарушить свою клятву.

Проситель – помещик, секретарь земского собрания губернии N. Тельнецкий Никанор Иванович, несмотря на смущение и унижение, не перебивал потенциального спасителя чести. Напоминание мгновенно освежило в его памяти историю пятнадцатилетней давности, когда он повёл себя не по-мужски, но заподозрить его в муках совести из-за неисполненного обещания никто из знавших Никанора Ивановича не посмел бы. Проситель уже давно позабыл про неприятную историю, иначе не пришёл бы к князю с протянутой рукой.