– Гоо-ррр-ггхх! Ррро-хха-ммм.
«Что?!»
– Кхааа-ммм-рроооо.
Череп раскалывался, как скорлупа в тисках орехокола.
«Этого еще не хватало. В полуденных лучах перегрелся что ли?»
– Дрооо-хуумм-грооо, – утвердительно рокотнуло в голове.
«Да ты издеваешься?» Сбросив защитную перчатку, Тихх яростно прочистил ухо, почему-то именно правое. Труд окупился парой мгновений благословенной тишины. Мальчик потянулся обратно за перчаткой, осторожно косясь на сводного брата: не заподозрил ли тот чего?
И едва мир снова встал на место, в ушах Тихха грянул гром:
– Ггррооо-ааа!
Гром под безупречно-голубым небом позднего, зрелого лета, делающего вид, что Скарабей над ним не властен.
Тихх сел на корточки, спрятал голову в коленях и закрыл уши ладонями. Кажется, неловким движением он перевернул пару корзин с ежевикой – это ведь от нее мир под ногами расплылся и почернел? Плевать, подумал он, лишь бы они заткнулись. Эти громы. Их было несколько, вот единственное, в чем он сейчас уверен, – несколько громов. И у каждого свой голос. То, что он различает их, ни капли не удивило Тихха. Не удивило, но и не обрадовало, это уж точно.
«Заткнитесь, заткнитесь!» – вступил он в бессловесную перебранку.
Каждое «ггррооо» запускало в голове праздничную шутиху. Тихх чувствовал, как ее огненный хвост бьет его по щекам и по шее. Это злило – «Заткнитесь!!» – злило пресильно, и так хотелось громыхнуть что-нибудь в ответ. Грязно выругаться, отсыпать крепкого словца, послать гребаные громы в увлекательное путешествие. Да только слова все попрятались. Как, впрочем, и всегда. В тот самый момент, когда им следует выскакивать гороховой очередью из духовой трубки в уязвимые места обидчика, они трусливо прячутся по норам. Тихх зажмурился, слепо шаря по закромам памяти в поисках если не крепких, то хотя бы просто неприятных слов. Испарина склеила волосы в лохматые сосульки, и они противно защекотали обоженную шею. Спину лизнул морозный язык пота – от шеи до самого крестца. Ничего – слова оставались в своих норах.
А вот громы – нет.
– Ххотту-грааа!
– Заткнитесь, вонючие уроды! – услышал Тихх собственный голос. – Вонючие ночные горшки!
Воистину, не те это были слова, которые он искал.
– Ххокху-хааа!
– Грязь из-под ногтя моего отчима!
– Ху… Ххо?! – раздалось над самым ухом.
