Ларсон Вард дорого брал за свою работу, но и выполнял он ее качественно. Клиенты всегда были довольны. Этот не понравился ему сразу: напряженный, нервный, он все время спрашивал, точно ли заказ будет выполнен. В случае Варда вариант с невыполнением заказа был исключен. Если он брался за работу, то всегда доводил ее до конца. А когда это не удавалось сделать сразу, он выжидал подходящего момента и завершал начатое.
Этот человек пришел, словно намереваясь заказать себе новый шкаф, ему не важен был процесс, неважно было ни средство для выполнения заказа, ни даже срок, ему нужна была только полнейшая уверенность, что все будет выполнено. Вард отказал бы этому «ему», настолько он не понравился, но сейчас его финансовое положение не позволяло так поступить, да и клиент пришел, имея при себе весьма весомые рекомендации, и Вард согласился.
Свой «заказ», а именно так он называл свою очередную цель, Ларсон нашел сразу. Клиент дал точную наводку, как искать и где, и детальное описание с фотографией. Ошибиться было невозможно. Но как только Вард увидел свой «заказ» вживую, он больше не мог называть его так.
Стройная, среднего роста худенькая девушка шатенка с густыми волосами с мягким медовым отливом. Девушка была невероятной красоты. Но ее красота заключалась не столько в привлекательной внешности, сколько во внутреннем обаянии. От нее исходила какая-то необъяснимая сила притяжения, настолько мощная, что могла даже отпугнуть рядового современного мужчину, чьи жизненные цели гораздо мельче и проще, чем завоевание достойной женщины. Тем не менее ни один человек, мимо которого проходила девушка, не оставался равнодушным.
Впервые Вард увидел ее в сопровождении двух спутников, которые приковывали к себе внимания не меньше, чем она сама. Двое статных, высоких, очень красивых мужнин, абсолютно уверенных в себе. От них исходило вполне осязаемое чувство осознания собственного достоинства, силы и превосходства над окружающими, но оно не вызывало негатива, а будто бы просто указывало на их статус и место в жизни. Девушка рядом с ними, ростом чуть выше их плеч, казалась еще более хрупкой.
С Ларсоном Вардом такое было впервые. Его работа четко диктовала ему правило: никаких личных чувств к кому бы то ни было. Но сейчас им овладела паника, потому что он вдруг понял, что выполнить эту работу будет настоящим кощунством, все равно что сорвать, растоптать и уничтожить только что распустившийся, первый среди просыпающейся после долгой зимней спячки зелени, прекрасный цветок, который не только радует уставший от серости глаз, но и благоухает, источая дивный аромат, и пробуждает в душе ощущения радости и счастья. И еще потому, что, глядя на девушку, Ларсон испытывал такие же теплые, уютные чувства, какие охватывали его при воспоминаниях о далеком детстве, когда он был маленьким счастливым ребенком рядом с любящими родителями. Это были чувства настоящего безоглядного счастья и уверенности. И сейчас своими отточенными хорошо знакомыми движениями он будто собирался уничтожить эти счастливые воспоминания, стереть то светлое, что еще оставалось у него в жизни.
