Эта книга – скомканные странички дневника ребёнка, приговорённого к казни замедленного действия ещё до рождения. Воспоминания малыша, осуждённого никогда не попробовать вкус материнского молока и до конца жизни бороться со смертельным вирусом в крови.
Влюблённого юноши, познавшего, что невозможно выбраться из болота жестокости и людского безразличия.
Мужчины, обречённого доживать век среди стен психиатрической больницы и молиться в поисках ответов на главный вопрос: «ЗА ЧТО?»
Но время не терпит работы над ошибками, а прошлое безразлично к мольбам смертников…
А я пока летел в преисподнюю. О многом думал и многое понял. Я окончательно скончался или помер… Krec
Эти хроники – посмертный дар Вам, живущие после, от сородича, которому разума осталось на сто корявых строчек посмертного эпикриза собственной жизни. Время обесцветит чернила, обратит в прах целлюлозу.
Я отмотал плёнку кассеты памяти карандашом, сдул пыль. Воспоминания, исчерченные белым шумом, ожили. Одержимые демоном кадры прошлого вселились в бумагу. Под траурный марш титров я почтил памятью главные роли. Поблагодарил, проклял. Золото Оскара оказалось сплавом дешёвых металлов.
…………………………
Перестань обманывать себя, ублюдок. Твоя рукопись не увидит свет. Волокна чернил не найдут покой на бумаге. Никто из homo sapiens не затянется кумаром свежеотпечатанных страниц. Не заскрипит девственный переплёт. Да, да, сожгите тетради на алтаре mass media! ОН всё равно не прочтёт! ОНИ не позволят!
………………………..
Мой нерождённый сын… Ты мог стать наследием назло року… Генетическим кодом бессмертия! Но остался жертвой вакуумной аспирации, и я не смогу объяснить, почему тебя выскоблили из утробы матери.
Прости, я не должен каяться… Ты крепкой детской ладошкой держишь мою, но сегодня нам не поиграть в футбол. Будет трудно понять, но твой отец – больная особь, пережёванная естественным отбором.
…………………………
Молю, господи, похорони меня заживо, отправь в ад, но упокой его душу. И ты, перевернувший страницу, прочти до конца. Скомкай лист, сожги в пламени церковной свечи. Не жалей слёз: они панацея…
осень 20?? года
Не помню, с каких пор мир стал серого цвета. Словно неведомый паразит прогрыз ткани реальности, переварил и испражнился внутрь. С соками впитал палитру красок. По капельке вытянул лимфу контраста. Оставил бесцветный небосвод и полупрозрачные своды кельи с паутиной трещин на исчерченной молитвами побелке.
